А щенок тем временем мог утонуть... И мальчик пошел... Сапожки были полны холодной мартовской воды, Славка замерз, но упорно шел вперед, цепляясь за заборы, за торчащие из воды кусты жасмина и сирени. Добравшись до здания школы, мальчик свернул к пристройке, пролез в знакомую дыру в порванной во многих местах рабице, служившей подобием забора.
Дверь сарайчика была завалена мусором, принесенным водой. Славка с трудом приоткрыл ее, и на него хлынул поток скопившейся в пристройке воды.
В этом потоке промелькнуло белое тельце щенка.
- Захлебнулся...- с ужасом подумал мальчик, изо всех сил стараясь выловить в водовороте мутной воды несчастного песика.
Наконец он схватил щенка и с радостью увидел, что тот жив и отчаянно молотит лапками по воде.
Прижав к себе спасенного малыша, Славка поискал, где бы отдохнуть, но кругом была только вода... Он пробрался в пристройку, нашел плавающий там небольшой деревянный щит, залез на него, прижал к себе трясущегося от холода щенка, и только теперь почувствовал, как сильно устал и замерз. Холодная вода лишила малыша сил, и его трясло от холода...
Славка сидел на щите и дрожал вместе со щенком. Надо было возвращаться, но как? Кругом вода... и холодно... очень холодно...
Только перетащив на всякий случай все вещи на второй этаж особняка, окончательно охрипнув от постоянного крика на прислугу, загоняв ее до седьмого пота и устав сама, Ольга вспомнила о сыне.
Славку нигде не нашли. Ольга упала в обморок, прислуга женского пола последовала за ней, а оставшиеся боеспособными мужчины потерянно махали над лежащими женщинами мокрыми платочками...
Славку надо было немедленно искать...Но где и как? Его мобильник лежал на столе, отсутствовали только курточка и сапожки...
Попытка обзвонить одноклассников и узнать что-либо о нем, ничего не прояснила: все были заняты спасением своего имущества и никого не интересовал пропавший сын Ольги. Менталитет жителей коттеджей не был обременен особым вниманием к соседям.
- Ты, милая, с сыном-то пробовала нормально разговаривать, по- матерински, ты его душу пробовала понять? Может, чем обидела? - услышала Ольга от бабки одноклассника, когда пыталась узнать, не знает ли бабкин внук, где может быть Славка...
Выслушав сказанное спокойным, беззлобным тоном, с явно сквозившим сожалением, Ольга бросила трубку и разрыдалась... Она вспомнила, что буквально накануне Славка снова просил разрешения принести домой щенка, и вспомнила свою проповедь, прочитанную сыну на повышенном тоне и в довольно резких выражениях...
Вскоре на вездеходе прибыли муж и МЧСовцы в составе пяти молодых парней и тощей овчарки, которую впору было саму спасать от голода... След она не возьмет - везде вода. Где искать мальчика - тоже не понятно...Мать никогда не интересовалась, где бывает сын и какие у него интересы...
К обеду вода перестала подниматься, ветер разогнал тучи, и солнце осветило полузатопленный поселок...
Заглянуло солнышко сквозь дыру в крыше пристройки и к Славке. Южное солнце в марте уже теплое. И Славка подставил свою спину его таким нужным сейчас теплым лучам.
Согревшись, Славка решил, что пора действовать. Он спрыгнул со щита и невольно охнул: холодная вода оказалась ему по грудь, намокшая одежда снова вызвала озноб.
Славка сунул щенка за пазуху и попытался поставить щит ребром, чтоб протолкнуть его в приоткрытую дверь. Намокшая доска была тяжелой и непослушной, но Славка упорно переворачивал щит на ребро.
Не сразу, но мальчику это удалось.
Протолкнув щит в дверь, Славка снова залез на него и осмотрелся.
Родной дом был так близко - каких-то сто метров... Но вода... холодная, высоко стоявшая, пугала мальчика. Очень хотелось кушать, и за пазухой беспокойно возился и скулил голодный щенок.
Славка понял, что не сможет проплыть эти метры на щите, как задумал: мешали сетка-рабица, деревья, отсутствие сил...
И пока парни из МЧС бестолково топтались на крыльце Славкиного дома, слушая всхлипывания его матери и причитания прислуги, Славка снял куртку, чтоб она не мешала двигаться своей мокрой тяжестью, спрыгнул со щита, взял в руки щенка, поднял его над головой и... пошел домой! Пошел, задыхаясь от холодной воды, сдавливающей грудь, но крепко держа над головой свое сокровище, свое «Я», свое светлое и доброе, что зовется душой.