– Первая фаза прошла успешно, – отдышавшись, чуть слышно пробормотала Моника, стараясь себя успокоить, после чего достала из кармана куртки фонарик и осветила крохотную комнатушку.
Ничего не изменилось с ее последнего визита, – полупустой мусорный бак для бумаги стоял на прежнем месте. Не раздумывая, девочка забралась в него. Захлопнула крышку и, устроившись поудобней, выключила фонарик и стала ждать. Она прекрасно знала, что уборка паба всегда проводится по утрам, поэтому не боялась, что уборщик обнаружит ее раньше времени.
Моника Макдауэл, в отличие от отца, не была суеверной, не верила во все мистическое и таинственное и не сомневалась в том, что всему есть логическое объяснение. Впервые услышав о пабе «Проклятье Брауна» и его владельце, она сразу смекнула, что ничего сверхъестественного в происходящем нет, и всему виной не проклятье, а человек. «Мистер Грэй наверняка был в долгах как в шелках, – подумала она тогда, – вот и нашел выход, как выбраться из долговой ямы». Ее любимый книжный персонаж – детектив Эппелгейт – чуть ли не в каждой главе повторял: «Нужно проследить за деньгами, они всегда приводят к убийце».
Она не раз пыталась убедить отца в своей правоте, но безуспешно. Роберт, слушая невероятные теории дочери, лишь умилялся, поражаясь ее безграничной фантазии, и говорил, что ей следует поменьше читать детективных историй. Но Моника была девочкой упрямой. И этой ночью решила доказать отцу, что проклятья не существует, и что кресло смерти всего лишь кресло, а настоящий серийный убийца – Виктор Грэй. И, предупредив его, что пойдет в гости к подруге с ночевкой, она направилась в «Проклятье Брауна», чтобы провести собственное расследование.
В полдвенадцатого все стихло. Но Моника, не желая рисковать, прождала еще полчаса и только в двенадцать ночи выбралась из своего убежища. Отворив дверь подсобки, она выглянула в коридор. Тишина. Не смея сдвинуться с места, она простояла несколько минут, прислушиваясь. Не услышав ничего подозрительного, она наконец вышла в коридор и тихо, словно кошка, ступая по дощатому полу, двинулась в каминный зал, где, как она предполагала, находилось Кресло Смерти.
Несмотря на то, что в помещении было темно, фонарик не понадобился, поскольку сквозь небольшие окна проникал слабый свет уличных фонарей, и его было достаточно.
Кресло Эндрю Брауна Моника обнаружила в дальнем углу. Подойдя ближе, она уставилась на него, раздумывая, что делать дальше.
– Проклятье ненастоящее, – сказала она. Но голос звучал неуверенно, а слова – неубедительно, и это разозлило ее. От негодования она закусила нижнюю губу и нахмурилась, но тут же резко мотнула головой, будто отгоняя неприятные мысли, и плюхнулась в кресло.
* * *
С аппетитом уплетая поздний ужин, приготовленный заботливой женой, Виктор думал о сегодняшнем интервью. Как ловко он все обыграл, и Гутмана показал в лучшем свете. И правильно сделал, что выбрал этого трусливого журналиста. Благодаря собственным суевериям и страхам он накатает отличную статью. А через год или два, быть может, решит написать какой-нибудь низкопробный роман, основанный «на реальных событиях».
Усмехнувшись своим мыслям, мужчина отодвинул пустую тарелку, заложил руки за голову и откинулся на спинку стула. Он думал о том, каким болваном был двадцать лет назад, когда приобрел этот злосчастный трактир. «Глупый, зеленый юнец, ничего не смыслящий в ведении бизнеса», – со злостью пронеслось в голове. Сперва его преследовали убытки, потом проблемы, нарастающие, словно снежный ком. Дурак, он надеялся, что новое название и история таверны привлечет посетителей. Ага, как бы не так! Долги росли как на дрожжах. До банкротства было рукой подать. Но, к счастью, все решил случай.
Двое молодых летчиков, как и многие до них, посмеялись над старой легендой и вдвоем уселись на кресло Брауна. Ничего, естественно, не произошло, и они спокойно уехали. А полчаса спустя их машина свернула с дороги и врезалась в дерево. Оба летчика погибли. Прочитав на следующий день в газете об этом несчастном случае, в голове новоиспеченного владельца паба тут же созрел план действий. И за бутылкой отличного шотландского виски, он поделился своими соображениями с Гутманом. Старик поначалу артачился. Но Грэй знал о его слабых местах – страсти к азартным играм и больших задолженностях, и надавил, пообещав ежемесячно выплачивать неплохую сумму за его «услуги». И тот, махнув рукой, согласился. Так и понеслось.