– Милее не придумаешь. И чего эта сущность хочет?
– А кто её знает. Лично мне не сообщили, – Оливер высморкался и внимательно рассмотрел платок, будто из его носа могло появиться нечто ценное. – И спрашивать не собираюсь. В книге описан случай, как одному из моряков фурия вошла в тело.
– В тело?
– Проникла через задний проход, – Оливер поднял указательный палец. – А выползла сквозь глазные яблоки. Спустя сутки несчастный блевал собственными кишками. Его внутренности превратились в кашу. Ты когда-нибудь видел, как паук ест муху? Прежде он приготавливает блюдо: впрыскивает в жертву свой желудочный секрет и переваривает муху в собственном теле. Фурия сделала то же самое.
– Чудовищно! – признаться, рассказ Оливера меня ошеломил. – А что будет, если фурия… допустим… откусит палец?
– Гиблое дело. Рана не заживёт никогда. Полагаю, бедняга будет страдать, покуда не издохнет.
– Понятно.
– А что, фурия появилась на "Герольде"? – забеспокоился Оливер.
– Нет-нет, что ты. Это я просто так спросил… поболтать.
Хотелось сказать радисту что-то приятное, пожелать удачи или счастья в личной жизни, однако меня смущал его взгляд. Оливер смотрел сквозь меня. Прошивал насквозь и фокусировался на стене.
"Это невежливо, – решил я. – Даже на таком несчастливом судне, как наше".
Когда я вышел из каюты, почувствовал облегчение. Неприятно находится в замкнутом пространстве с умалишенным: "Пусть даже он безумен только наполовину".
И ещё, мне пришла в голову мысль, что у Руперта намечается алиби: если палец ему отхватила фурия, это означает, что кольцо он потерял там же, в неравном "бою", на юте корабля. И, следовательно, не мог в это время насиловать Долли.
Я сообщил об этом Сэл, она ответила кратко:
– Чушь.
– Как ты можешь так говорить? Это железное алиби! Фурия откусила парню палец. Он находился на другом конце судна.
– Это он так говорит.
Опять безапелляционный тон, опять лёд в голосе. "Чем я её расстроил? Быть может, я не так хорош в постели, как утверждали мои бывшие?" – впервые я усомнился в своей мужской силе.
Я спросил, что она обнаружила на месте преступления. Сэл ответила, что ничего. "Стен, забрызганных кровью, там нет и следов никаких".
– Пустой коридор между хозяйственными складами. Долли забрела туда случайно, видимо, заблудилась. Никто ничего не видел и не слышал – никаких свидетелей. Кроме кольца у нас ничего нет.
– Вот именно! – вскричал я и потребовал ещё раз встретиться с Рупертом. Вдруг он что-нибудь вспомнил.
Около каюты, переделанной под тюрьму, мы столкнулись с капитаном. Он был мрачен и пьян, а значит – здоров. Меня это устраивало: важно, чтобы судном управлял здоровый, морально устойчивый человек.
Через четыре дня, в четверг, должен состояться суд – так сказал капитан. Он возложил на себя обязанности обвинителя и судьи, как старший на судне. А также адвоката Руперта – поскольку никто больше не вызвался защищать ублюдка. Подумав, кэп прибавил, что апелляцию, в случае чего, он также подаст самому себе:
– Если придётся. Однако не думаю, что появится такая необходимость.
Саломея спросила (в её бархатном голоске струился змеиный яд), будет ли капитан заменять собою присяжных? И не треснет ли в этом случае его седалище на двенадцать частей?
Кэп сжал кулак и поднёс к лицу моей напарницы. Кулак был выдающихся размеров. Я прикинул, сколько шагов до пожарного багра и на всякий случай подвинулся в этом направлении.
– Не надо умничать, детка. Скажи лучше, как продвигается ваше расследование?
– Руперт не может объяснить, как его кольцо оказалось у Долли. Однако, у него алиби. Во время преступления он находился на другом конце судна. Огненная фурия откусила ему палец.
Капитан удивился. Сдвинул фуражку на затылок и странно посмотрел на Саломею.
– Мне казалось, Сэл, ты здравомыслящая баба. Что за ерунду ты городишь? Или у тебя жар? – он потрогал лоб моей напарницы. – Скажи ещё, святой Георг опустился с небес по верёвочной лестнице и подарил тебе букет настурций. Я не верю ни в бога, ни в чёрта. Не верю и в байки о морских чудовищах. Только ему доверяю! – кэп ещё раз показал кулак.
Я выступил вперёд и сказал, что информацию может подтвердить Оливер, судовой радист. Кэп опять меня проигнорировал.
– Сдаётся мне, ты встречалась с Оливером. Этот идиот обожает всевозможные сказки. Демоны, фурии, морские горгульи. Из его башки выскочила кукушка, – Кэп покрутил у виска пальцем. Помолчав, обобщил: – Я так понимаю, доказательств невиновности у тебя нет. Ну и отлично.