– Дьявола не бывает?
– Бывает. Если кто-то видел Дьявола, это был я. Я приходил к доктору Фаусту, Гоголю, Булгакову… К огромному количеству шизофреников. Мне проще приходить к людям, у которых назначено испытание в виде встречи со мной в роли Дьявола. Дело в том, что я страшен. В глазах человека, к которому я прихожу при жизни, я всемогущ, потому что могу с ним сделать все, что угодно… Я зол, потому что не исполняю его мечты, а, как правило, веду либо на костер, либо в дурдом, либо в нищету. Я лукавый, потому что не рассказываю ему всего об устройстве мира. Испытание встречей со мной – это тяжелое испытание и при жизни, и после жизни… Но я не Дьявол, я Бог. Какова легенда? Дьявол стал слишком гордым и восстал против Бога, за что Бог его сделал уродливым и отвернулся от него. Это красивая легенда, она позволяла много лет объяснять людям, что такое зло, позволяла, что уж там лукавить, свалить свои испытания на злого дядьку Дьявола и остаться с белыми ручками. Но вообще для Бога непростительно поступать так, как библейский бог поступил с Дьяволом. Я не так глуп, чтобы проворонить, когда с кем-то из моих детей происходит такое плохое, я не так слаб, чтобы не суметь с этим справиться, я не так жесток, чтобы не простить. Я наказываю и испытываю ровно настолько, чтобы развить душу, я всегда даю что-то хорошее, в самой сложной и безрадостной жизни. Тем, кто прожил много сложных жизней, – был преступником, бичем, нищим, инвалидом… Таким людям я посылаю жизнь великого человека – гения искусства, наук, бизнеса…
У Бога есть любимчики
– А как же такие, как Гитлер?
– Иуда, царь Ирод, Сталин… Гитлер работает сейчас врачом. В том, что он появился, и что он сделал, было слишком много моего умысла и слишком мало его свободы. Тем не менее, если вы едите курицу, курицу едите вы, а не Бог. С поступками то же самое. Я решил не растаптывать его совсем, хотя свой ад он пережил, он сейчас много жизней подряд будет делать добро людям, которые требовали от меня мщения за эту жестокую войну. Сейчас он работает доктором в простой муниципальной больнице. Он спасает жизни, терпит маленькую зарплату. Он очень хороший онколог, очень старается. Гитлера я сделал таковым, потому что у него была очень ленивая и очень тщеславная душа. Он хотел огромной славы, проживая заурядные и даже порочные жизни. Не то, чтобы хотеть славы – плохо, просто часто я спрашиваю душу, готов ли этот человек стать бомжем, инвалидом, пьяницей… Кто-то соглашается, имея в виду, что я за это дам и счастливую жизнь, а кто-то отказывается от трудных путей… Иногда я просто даю такую жизнь, как душа заслужила, а иногда наказать особо не за что, а душа боится более сложных переживаний. Тогда я могу дать дурную славу, или бизнес, который приносит долги, вместо денег, или жизнь, в которой просто нет ничего хорошего. Прожить позорную жизнь, например, известного маньяка или тирана или инквизитора… Это горе для души, ведь когда вы станете богами, такие боги могут стать изгоями. Я, конечно, этого не допущу, я дам возможность и таким отыграться. Например, Дарвин был Иудой. Я всем, кто вошел в историю, как мучители Христа, дам возможность, во-первых, прославиться чем-то прекрасным, во-вторых, дать большого пинка христианству. Поверь мне, они все ненавидят учение Христа, потому что и я им за это показал настоящий ад, ведь Христос – мой любимчик и две тысячи лет они были олицетворением людских пороков. С тех пор они сильно выросли, все переосмыслили. Они готовы к тому, чтобы потопить эту религию. В конце концов, она свое отжила.
– У тебя есть любимчики?
– У учителей, родителей и Бога не должно быть любимчиков. Но куда от этого деться? Они есть, и ничего с этим поделать нельзя. Мне нравятся те, кто к моему творению относятся с любовью. Бывает, мне не нравится человек, но он берет на себя сложные жизни. Или только он способен осмыслить и донести до человечества определенные идеи. А в основном, я ко всем отношусь ровно. Радуюсь, когда душа взрослеет и огорчаюсь, когда она ленится.