Наверное, я ближе прочих к уличному люду, а если кто-нибудь начинает о себе сильно мнить, он становится лохом. Поэтому лучше не высовываться, делать свою работу и сидеть тихо. Ори на странице, но пусть тебя видят пореже. Вы подумайте: отчего возникает некое волшебство между тем, кто творит, и тем, кто слушает творения? Волшебство, мне кажется, часто в том, кто отъединяет себя от масс; пусть ненамеренно, а делать это нужно. Как только художник начинает мешаться с массами, он становится массами.
И поэтому вы не поехали прошлым летом в Италию, на Международный поэтический фестиваль в Кастельпорциано?[120] Вы там стали одним из «заметных отсутствий».
Я не поехал потому, что мне не понравилась та линейка американских поэтов, с которыми мне пришлось бы читать. Я бы и в Санта-Монике, Калифорния, с ними читать не стал. Я бы с ними и в одной комнате не сидел. Вот потому-то я и не поехал — мне компания не понравилась. Не хочу никого называть, но, если правда то, что вы мне рассказали, — что их закидали песочными бомбочками, — я рад. Когда они читают, меня тоже подмывает блевать и забрасывать их блевотиной.
Но людям хотелось послушать Буковски и Гинзберга…
Нет, секундочку, давайте не будем путать…
Ладно, но Аллен в Италии — большой идол, как и вы.
Кто, Аллен? (Саркастически.) Нормальный Аллен, все в порядке с Алленом, да, все они хорошие поэты — и Грегори Корсо, и дружок этот Гинзбергов[121], и Джоан Баэз, и Тимоти Лири, и Фрэнк Заппа, и Боб Дилан… Американская культура в норме, американская культура — это… Мне кажется, все тут сильно запаздывает. Как тело, за которым тянется хвост, только хвост этот волочится в пыли.
А что скажете про свой сценарий «Пьянь»?
На «Пьянь» я очень надеюсь — не потому, что мы с Барбе [Шрёдером] так долго за него боролись, а потому, что, по-моему, у нас родился недурной младенец. Но как нам это доказать? Это же трудно! Сами знаете, что сейчас происходит: инфляция, процентные ставки поднимаются на двадцать процентов… Очень не хочется это говорить, но мне кажется, если «Пьянь» должным образом поставить, кино выйдет лучше «Кукушкина гнезда»[122]. Реальнее будет, потому что в нем говорится о дурдоме, который вовсе не дурдом, а пациентов там не запирают.
В «Пьяни» есть сюжет?
Какой-то есть. И перцу в нем хватит — публика от попкорна не оторвется. Развлекает. Я пытаюсь записать то, что происходило тридцать лет назад, — все это великолепие. И сюжет оригинален. Я никогда ничего об этом не писал. Там речь о трех-четырех ночах в моей жизни, когда мне было двадцать четыре, и девяносто три процента этого случилось на самом деле.
Каков лучший комплимент вам от мужчины-читателя? И каков лучший комплимент от женщины?
Читательницы одинаковы. Если я выступаю на чтениях, они подходят и говорят: «Я вас выебу». Мужчины такого не говорят — они говорят: «Эй, мужик, ты клевый!» Поэтому читательницы возбуждают меня несколько больше. Но мужчинам я, кажется, больше нравлюсь.
В книгах вы постоянно говорите о своем сексуальном удовольствии, но мы не знаем, каково женщинам заниматься с вами любовью…
Ну конечно, я начинаю с собственного удовольствия, а если что-то остается, пусть забирают. Когда я удовлетворен, все заканчивается. Десять секунд — и все. А иногда три-четыре, и никакой прелюдии. Только и всего: иди сюда, давай с этим покончим, чтоб не мешало смотреть телевизор. Вот так я это и делаю.
Стало быть, Джонни Карсон — хорошее завершение?
Джонни Карсон после секса? Временами даже лучше секса; временами нет. У всех бывают скверные ночи.
А вас разве не заботит, каково женщинам заниматься с вами любовью?
Вы про хренотень с сексуальной эмансипацией? Ну ладно, иногда я старался изо всех сил: долгая прелюдия, я знаю, где у них клитор, я все это знаю, знаю.
А собственная репутация вас не беспокоит?
Героя-любовника? Нет, если им не нравится то, что я делаю, они уходят к другому — как оно обычно и бывает. Пусть другие им прелюдии разыгрывают.
Это правда, что вы начали писать «Женщин» после нескольких лет безбрачия?
Нескольких? Да лет десять-двенадцать — вот сколько у меня не было секса. Сперму нужно перезаряжать. Или, может, мне всегда было известно, что от женщин больше всего хлопот.
120
Трехдневный «Фестиваль поэтов» прошел летом 1979 г. в пригороде Рима Остии, на пляже Кастельпорциано, где был убит итальянский поэт, художник и кинематографист Пьер Паоло Пазолини (1922–1975).
121
Имеется в виду Питер Орловский (р. 1933) — американский поэт и спутник жизни Аллена Гинзберга, с которым тот познакомился в декабре 1954 г.
122