Вот, к примеру, существуют себе спокон веку во глубине конголезских джунглей природные очаги геморрагических лихорадок Эбола и Марбург; ну, вымирали от них, время от времени, местные негритянские деревушки; сведения о том иногда доходили до миссионеров и чиновников колониальной администрации – а чаще не доходили ни до куда; потом колонизаторов успешно прогнали, и про болезни те вообще все позабыли. Так что когда белые люди в 80-е годы столкнулись с этим добром сами, экспириенс получился крайне неслабый; такой, что в центре оборонных биотехнологий в новосибирском Кольцове немедля учинили специальное подразделение с целевым финансированием (аналогично – и по ту сторону Железного занавеса).
А теперь картинка: парочка заражённых Эблой конголезских беженцев – на борту судёнышка, набитого ещё пятью сотнями нелегальных иммигрантов, которое глухой средиземноморской ночью успешно разгружается в одном из испанских или итальянских портов; дальше вся эта публика натоптанными уже крысиными тропками разбегается по эмигрантским кварталам всей Европы – и не только Европы; ну а дальше – пандемия: туши свет и сливай воду. Последней пандемией, которую знало человечество, была «испанка» 1918-20 годов; она тихо и буднично унесла 20 миллионов (!!!) жизней – больше чем Первая мировая и Гражданская война в России вместе взятые. А теперь представьте-ка, что это – не относительно безобидный (т.е. не входящий в категорию «особо опасных») грипп-«испанка», а лихорадка Эбола, вирусное заболевание (сиречь – антибиотики бесполезны) со смертностью 90% (как от редких лёгочных форм чумы) и такой контагиозностью, что в карантинных блоках неоднократно заражался лечащий медперсонал, работавший в изолирующих костюмах…
Первые звоночки, между прочим, уже прозвучали. Любого человека, мало-мальски смыслящего в эпидемиологии, должна была крайне насторожить позапрошлогодняя история с азиатским «птичьим гриппом». Есть все основания полагать, что реальная ситуация там была на порядки серьёзнее того, что просочилось в СМИ – просто авторитарные азиатские правительства успешно блокировали информацию, не допустив всемирной паники (что, может, и правильно)… Понятно, что цивилизация наша от такой пандемии не погибнет совсем – как не погибла Европейская цивилизация от Великой чумы (которая, кстати, видимо была и не чумой вовсе – а чем-то таким же вот, совсем новым и незнакомым). Но может лучше всё же озаботиться загодя защитными мерами, а? Чем выкидывать деньги, к примеру, на фантастические (в худшем смысле) прожекты противоастероидной защиты Земли?..
А может быть, корень всех бед человечества – в национализме? Может быть, будущее человечества возможно только при условии отказа от разделения на нации?
Не думаю… Мы сейчас живём в эпоху ускоренной (я бы сказал – «шоковой») глобализации. И дело вовсе не в том, что статус Всемирной получает многим лично неприятная «культура гамбургера и пепси-колы»; если бы место пепси-колы занимал квас или, скажем, мате, ситуация была бы ничуть не лучше, уверяю. Любой грамотный эколог объяснит вам «на пальцах», что уменьшение биоразнообразия в экосистеме крайне опасно, ибо монокультурные экосистемы (вроде тех же агроценозов) принципиально неустойчивы. А грамотный кибернетик добавит, что это справедливо не только для экосистем, но и для любых систем вообще.
Печаль не в том, что в нашем унифицирующемся мире постоянно (и необратимо) теряются древние породы скота «народной» селекции, местные сорта пива и национальные школы кинематографа – хотя и в этом тоже. Главное – что в таком унифицированном, монокультурном мире несоразмерно возрастает цена ошибочного управленческого решения, даже единичного, и такая ошибка вполне может оказаться fatal error – причём именно что «в мировом масштабе». Убрать внутрикорабельные переборки, дабы облегчить пассажирам перемещения по судну – затея, согласитесь, чреватая…
И в этом смысле национализм – как один из социальных трендов, противостоящих этой «шоковой глобализации» и объективно способствующих поддержанию разнообразия (в кибернетическом, Шенноновском, смысле) – представляется явлением вполне позитивным. На данном историческом этапе, разумеется.
Как может, на Ваш взгляд, измениться система человеческих ценностей, если человек обретёт бессмертие?
Надо полагать, немедленно начнутся поиски «Эликсира Смерти».
Что победит, в конечном итоге, – культура или бескультурье?
Ну, поскольку любой проигравший (а они всегда в большинстве, по определению) объявляет «настоящей культурой» именно себя, любимого, а победителей – «попсой», ответ вполне очевиден.
4. Россия: настоящее и будущее