Правда, Ришелье №2 не то чтобы покрыл себя вящей славой. Разве что он чуть было не вступил всеми ногами во Фронду, поскольку его активно начал приручать де Конде. Даже устроил его брак (чему, кстати, тётушка Комбалетта совсем не обрадовалась). Брак, притом, оказался неудачным и бездетным, отчего Ришелье № 2 взял да и замстил Конде и не пустил его в укрытие, когда Фронда уже начала огребать от Мазарини.
А нрав у наследника славного кардинала был горячим. И ещё кое-что он тоже унаследовал от двоюродного деда – нелады с Монморанси и с Бутвилями. Поэтому когда один Бутвиль (кстати, сын того, которого Ришелье укоротил на голову за дуэли) и к тому же одновременно Монморанси подал иск о старшинстве против семнадцати французских пэров… нужно вообще говорить, в ком взыграла кровь дедушки и кто стал во главе противников Бутвиля-Монморанси? Притом, Ришелье № 2 дал отводы чуть ли не всем судьям и таки процесс выиграл.
Обиженный Бутвиль-Монморанси разразился памфлетом, в котором словесно обгадил и самого герцога, и славного герцогского двоюродного деда. Но не был бы Ришелье собой, как говорится… «Чья бы корова мычала!» – выдал он и накатал ещё более гадкий памфлет, в котором припомнил и Бутвилей, и Монморанси, и все их грешки.
Но на этом он не остановился, а явился в Лувр и принялся глумиться над Бутвилем-Монморанси, когда тот был на службе. «Всё, горшочек не вари, пожалуйста», – попросил принц крови и пошёл извиняться перед неистовым герцогом.
Ещё Ришелье №2 любил пожить на широкую ногу, попроиграть денег и позаводить любовниц. Но огромное состояние таки позволяло. В общем, на наследнике Ришелье природа немножечко взяла передышку. Но только временную.
После смерти жены второй герцог Ришелье женился ещё раз и наконец-то родил себе сына. На сцену вылез Ришелье № 3 – и опять пошло веселье.
Помните, про Ришелье говорили, что он окучивает всё, что движется? Есть мнение, что те, кто говорил – они просто с номером герцога ошиблись немножечко. Потому что Ришелье Третий ДЕЙСТВИТЕЛЬНО любил всех подряд со страшной силой. С настолько страшной силой, что отец своего четырнадцатилетнего сынка как-то сдал в Бастилию, чтобы родители и округа отдохнули от его похождений на годик и пару месяцев
В Бастилии Ришелье было норм, так что он потом залетал туда аж ещё два раза. В первый раз за убийство графа на дуэли, во второй раз за заговор против регента короля (возможно, у Ришелье просто сработала генетическая память к титулу «герцог Орлеанский»). В общем, мы уже понимаем, что жизнь у Ришелье Третьего была нескучной.
Поклонницы называли его «сыном Марса и Венеры», и это дело он активно старался оправдывать: дуэлился сам, дуэлились из-за него… то есть, да, две знатные дамы бахнули друг друга из пистолетов, одна другой отстрелила кончик уха, а пострадавшая такая: «А, оно того стоило, какоооой мущщина!». А Филипп Орлеанский вздыхал, что, если бы даже у этого клятого Ришелье было четыре головы – он легко мог бы придумать, за что отсечь все четыре. Но придумывать не будет, потому что есть мнение, что этот Ришелье вообще без башни.
И это правда было так! Ришелье Третий участвовал в трёх войнах дослужился до маршала Франции, не проиграл ни одного боя, нехило так прокачал военное искусство (им потом вдохновлялись Суворов и Наполеон), проявил себя как дипломат… А ещё был красавцем и кумиром трёх поколений дам, и о нём даже Пушкин писал! Помните, в «Пиковой даме»? «Ришелье за нею волочился, и бабушка уверяет, что он чуть было не застрелился от ее жестокости».
Дюма, кстати, тоже про герцога очень даже писал – аж в шести романах, не то что про кардинала! А в восемьдесят пять Ришелье Третий ещё кутил с очередной любовницей, а в девяносто два учуял носом революцию и ехидно помер, не дожив до оной до одного года.
И можно было бы сказать, что из герцогов Ришелье после кардинала этот самый колоритный… но нет. У маршала Ришелье таки был внук! Про сына не говорим, потому что на сыне природа опять взяла время покурить, и он отличился разве что способностью проматывать денежки. А вот Ришелье Пятый – личность примечательная. Во-первых, его звали Арман, и это уже намекало. Во-вторых, он отличался повышенной поэтичностью, скромностью, нежеланием мотать деньги и вообще унаследовал какие-то странные качества фамилии Ришелье. Так что сперва его лет в пятнадцать решили радикально женить (невесте было тринадцать лет, и была она крива и страшна), но Арман проявил настойчивость и с супругою до конца дней вежливо переписывался – короче, с романтикой не срослось.
Во Франции он начал было делать блестящую карьеру, даже стал камергером короля, но тут уже после взятия Бастилии король его направил в Вену. Правда, когда короля уже решили казнить, Ришелье рванулся было обратно – но момент был упущен, пришлось осесть в Вене. А тут как раз разгорается штурм Измаила, а душа требует военной романтики – в общем, герцог поехал волонтёром, заработал себе медаль и приятное удивление императрицы – мол, какие люди у меня в войсках, оказывается! А ещё на войне заработал четкое убеждение: «Да нафиг такую романтику!» – в общем, опять не срослось. Ришелье поехал было опять во Францию, но там он теперь стал гражданином, какие-то странные дети пинали по мостовой голову его далёкого пра-пра, в общем, опять царила романтика, а с ней у Армана были большие нелады. Так что он плюнул и опять поехал в Россию. Где сперва пытался основать колонию из французских беженцев (но беженцы боялись медведей, водки и балалаек и ехать не хотели), а потом с переменным успехом служил у Павла I (но тот очень любил маршировку и муштру, а Ришелье её совсем не любил и лез со своими солдатами тушить пожары, за что и получил себе отставку на всю голову).