Я отвернулся, скрывая свои истинные чувства. Обижать девочку не хочется. Все же… она сестра моей жены. Значит, делаю над собой усилие!
- Ты справишься, Леоль, - ободряюще улыбаюсь и перевожу тему разговора. – Это Тильба тебе выдала платье?
- Да, Ваше сиятельство, - покорно опускаются длинные ресницы.
- Отдай распоряжение, пусть пришлют тебе гардероб. Негоже маршельской дочери носить обноски прислуги.
- Вообще-то, это платье Хльюи, - смутилась леди.
- Мда? – внимательнее всмотрелся, неужели моя жена собралась в монастырь или в поломойки? – все равно, озаботься этим вопросом.
«ТРАГИЧЕСКАЯ ГИБЕЛЬ ГРАФИНИ ДЕ ШЕРРИ НА КОРОЛЕВСКОМ БАЛУ!!!» голосил мальчишка, размахивая новостными листками. Я угрюмо прошла мимо, в очередной раз, вспомнив убитого горем графа.
- И как тебе замужняя жизнь? – прервала мои мысли Леоль, идущая рядом, с которой мы прогуливались по городу. Сестра сменила то мерзкое платье на любимый ею строгий монашеский стиль и даже немного отошла от событий минувших дней.
- Ты знаешь, неплохо, - улыбнулась я. – Немного нервов, немного опасностей, пару раз чуть не умерла и зачастила в бессознательное состояние. Но в целом, мне нравится, - призналась я.
- Ну да, я слышала, - смутилась сестра, намекая, наверное, что я не всегда в состоянии сдерживать свой голос в рамках приличия, если Лис дорывается до меня. Я попыталась устыдиться, но Леоль продолжила. – Хльюи, спасибо, что приютили меня. Мне у маменьки совсем жизни нет.
- Ну что ты, - рассмеялась я, - мой муж только рад, что у меня появился собеседник в доме, кроме прислуги. Хотя я не сильно страдала по поводу одиночества.
- Спасибо, - снова повторила Леоль.
- Так, как же ты решилась объявить себя на выданье? – поинтересовалась я. – Я думала, ты обет безбрачия дала.
- Маменька еще перед тем, как отправить меня в пансионат предупредила, что проклянет, если я так поступлю с ней. А сейчас сказала, что я не имею права оставлять Кадди в девках. Мол, из-за меня, она не может вывести свою красавицу в свет. Сказала, что если я опозорю семью, она отречется от меня.
- Да, маменька у нас, что надо. Чуткая и любящая.
- Не говори так, - упрекнула Леоль. – Она заботится о нашем благе. Просто по-своему усмотрению.
Я промолчала. Я думала не о маменьке. Я думала, о том, что рассказала мне сестра, когда пришла в себя от шока. Она не просто видела убийцу. Она с ним говорила. И он был больше человеком, нежели зверем. Чудовищным, но человеком. Леоль сказала, что только единожды видела его прежде. Мельком, в толпе. Тогда он был гораздо человечнее. Но, как и положено воспитаннице пансионата, она проигнорировала мужчину.
Следующая их встреча состоялась именно в той комнате для дам. Опуская все сопли, слезы, слюни, можно заключить, что парень обиделся на Леоль. Увидев ее в этом наряде, говорящем, что девушка объявлена на выданье, да еще она игнорировала его. А ведь он серьезно запал на красоту скромницы. Ну, осерчал он, словом.
-Я готов простить твою высокомерность, - прорычал он, зажимая побледневшую монашку к стенке. Как раз в этот момент и вошла на свою беду графиня Де Шерри. Стала свидетельницей сего неприятного разговора. Мужчина, добивающийся взаимности моей сестры был несказанно зол, скалил звериную пасть и страшно сверкал красными глазами. Но все еще был в человеческом обличие. Ему хватило одного мига, чтобы втащить невольную свидетельницу в комнату и одного движения – чтобы располосовать несчастную резко появившимися когтями. - Тебе не останется иного выхода, кроме, как бежать ко мне, Леоль. Они объявят на тебя охоту. Они осудят тебя и казнят, за смерть этой женщины.
- Но я же ее не трогала, - расплакалась Леоль.
- А ты им это докажи, - зловеще взревел человек - зверь и выпрыгнул в окно.
Я себе красочно представила всю ситуацию, и мне стало безумно жалко сестрицу. Не уверена, но возможно, я бы попрощалась с сознанием, переживи подобное.
- Хльюи, - вырвала меня из задумчивости сестра. – Если в ближайшее время, я не уступлю место на выданье Кадди, боюсь, матушка меня изживет.
- Не переживай, пока ты под защитой моего мужа, тебя никто не тронет. Хочешь, мы отвезем тебя в какой-нибудь монастырь, и никому не скажем в какой? Будешь безродной монашкой, тихо жить в одиночной келье. Ильиз всем объявит тебя пропавшей без вести, и Кадди сможет спокойно выйти в свет.
- Нет, - вздохнула сестра, - матушка меня проклянет за такой обман. Отречется от меня, как от дочери.