- Я так понимаю, у матери не было никаких сверхъестественных способностей? – меня отвлекает от разговора Хедара, вошедшая в кабинет с подносом, полным еды и горячего кориенда. По кабинету расползся аромат копченой буженины и бодрящего напитка. – Пролетку возьми! – кричу уже в закрывающуюся дверь секретарю, уверенный, что она слышит. И зачем-то комментирую свою заботу о женщине, словно объясняюсь перед вором, - маньяков развелось… Садись ближе, перекусим, за разговором.
- Нет, у матери не было иных способностей, кроме как влипать в неприятности. Она была красивой женщиной, - невесело кривится Чиари, - это было и даром природы и проблемой одновременно.
Да, обычно так и бывает. Женщины становятся заложниками собственной внешности. Я промолчал, не комментировал откровения вора. Он знает, какая информация мне нужна.
- Отца я не знал, понятно, - продолжил Чиари исповедь. – Думал, что некоторые мои странности в него. Даже представлял себе по малолетству, что он не очередной поддонок, что воспользовался моей матерью и бросил. Хотелось верить, что я сын кого-то большего и достойнее, чем какого-то вора или держателя борделя.
- Думаю, ты удивишься, чей ты сын, - все же подаю я голос и жестом прошу продолжать рассказ.
- Я начал замечать за собой странности лет в десять, буквально незадолго до… смерти матери.
- Убийства, Чиари, - поправляю я. – Ты хотел сказать до ее убийства. Я видел в твоей памяти.
Вор угрюмо кивнул в ответ, соглашаясь и мрачнея еще больше, понимая, что еще я видел в его голове.
- Убийцу не нашли? – интересуюсь я, подталкивая к парню тарелку с бутербродами, о которой мы оба забыли.
- Кто будет расследовать смерть очередной шлюхи? – невесело хмыкнул он, и тянется за едой пытаясь скрыть от меня дрожь в руках. – Мстить за мать было не кому.
- Кроме десятилетнего мальчишки, - смотрю внимательно на парня поверх пальцев сложенных в кулак и замерших у рта, но у того на лице нет ни вины, ни раскаяния, только нерв раздраженно на щеке дернулся. Что ж… я действительно видел, как он вершил свою вендетту. Именно этот случай и дал мне понять, кто передо мной. Что же касается морального аспекта? Уверен, что я поступил бы на его месте так же, а может и еще жестче с убийцей.
- И так… ты можешь… уходить в тень? – меняю я тему с щепетильной и разливаю по чашкам горячий кориенд. – Что это такое? Как происходит?
- Я не знаю, - пожимает широкими плечами парень и тянется к чашке, отпивает осторожно, чтобы не обжечься. – Механизм мне неведом. И почему так происходит тоже. Еще свое зрение, реакцию, силу не свойственную возрасту, я списывал на возможное наследие от отца. Мало ли, кто мог им оказаться. А хоть бы и маг какой, а может оборотень? Да мало ли? Говорят, даже на Эфику у людей есть похожие сверхъестественные способности.
- Ты видел когда-нибудь эфикийцев? – улыбаюсь я снисходительно. И ожидаемо получаю отрицательное покачивание головы в ответ. Оно и понятно. Заокеанские гости не частят на наш континент. – Чиари, эфикийцы отличаются от нас, как крокодилы от обезьян.
Вор непонимающе уставился на меня, даже жевать перестал от удивления. А я невольно улыбнулся шире.
- Эфикийцы не просто иная народность, это иная раса. С весьма специфичными особенностями и физиологическими отличиями от людей. Признаться, я думаю, что мы даже генетически не совпадем, а значит, не может быть потомков от связи человека с эфикийцами. Впрочем это только мои мысли. Случаев межрасовой связи не знаю.
- И… - еле проглотив, застрявший в горле бутерброд, с опаской спрашивает Чиари, - кто же я… по - вашему?
- Слышал всем известную версию, как пала власть магов? – грустно интересуюсь, заходя издалека.
- Ну… честно говоря, я не понимаю, как такое было в принципе возможно, - признается вор. – Ладно, я могу допустить, что были несогласные и кто-то решил восстать. Ну, собственно барабан на шею этим смертникам – дураков не жалко. Как так вышло, что маги проиграли… этого мне не понять.
- А мы не проиграли, - криво усмехаюсь и делаю обжигающий глоток. – Нас истребили. Всех. И магов, и тех, кто начал бучу, а именно чернокнижников. Убили всех, Чиари, чтобы не повадно было впредь меряться силами, не считая жертв среди простых смертных.
- И… кто же оказался способен на такое? – чувствует подвох, чувствует.