— Был бы общественный транспорт, — выкрикнул мужчина в красной шапке. — ЧТо с метро? Почему открытие новых станций переносится годами, а когда открывается — то состояние такое, будто нам их выдают бывшими в употреблении⁈ В Москве станцию старую закрывают и нам всю отделку сюда, а им новую!
Толпа взорвалась. Для каждого Петербуржца это была больная тема, ранящая прямо в сердце. Система городского метрополитена, основа всего городского транспорта, на десятилетия отставала в развитии от темпов жилищного строительства. Необходимость метро и бесконечные сроки строительства уже обросли городскими легендами и о них сложили множество анекдотов.
— Ну что же вы такое говорите? — взмахнул руками Бугров. — Буквально на днях мы открываем новую станцию метро! И в планах строительство ещё многих станций и линий.
— Туфта! Почему мы должны тебе верить? — донёсся старческий голос из-за широких спин.
— А кому ещё верить, как не представителям власти? — развёл руками губернатор. — Для того вы нас и выбираете!
— Нет! — тот же самый старческий голос возразил из-за спин. — Хватит с нас твоей лапши на ушах! Дайте лучше лапшу в магазинах! Больше мы тебе не верим! Долой губернатора! Губернатора — на вилы!
— Да-а! — грянула толпа. — Эльвиру в губернаторы!
Да кто такая эта Эльвира, — только и пронеслось в голове градоначальника.
Тем временем, ситуация стремительно ухудшалась. Постепенно толпа стала поддерживать антиправительственные лозунги.
Бугров и так исчерпал все лимиты своей харизмы и обаяния. Терпение и выдержка тоже были на исходе. Люди всё громче скандировали свои глупые лозунги и требовали какую-то Эльвиру в губернаторы.
А ещё, к своему ужасу, Бугров вдруг увидел, как к нему сквозь толпу приближается кто-то, высоко над головой задрав самые настоящие вилы. От этого ему стало совсем не по себе. Более того, он вдруг увидел, что вилы далеко не одни. К нему приближались ещё двое людей с вилами наперевес.
Улыбка медленно сползала с губ губернатора.
Ему больше не хотелось вести беседы с народом, да и уверенности поубавилось. Он набрал полную грудь воздуха и едва не прокричал «Мамочка!».
Вдруг перед ним появилась фигура в чёрном плаще и красном берете. Ему на миг показалось, что это его спаситель. Как же он заблуждался…
— Отставить самосуд! — громко заявила Эльвира Георгиевна Шпак так, что перекричала всю толпу. — Губернатор предстанет перед судом за свои преступления и ответит по всей строгости закона.
Именно в этот момент губернатор понял, что ему полный и безоговорочный конец. Больше нет никаких вариантов. И уйти не получится. От этой кобры ещё никто не уходил.
В холодных глазах, глядящих на него и прожигающих насквозь, плескалась кипящая ртуть и ледяная смерть. Ртуть — в левом глазу, смерть — в правом.
Где-то сбоку Бугрову померещился стоящий и довольно ухмыляющийся Бармин. Как же люто он сейчас ненавидел этого самодовольного бандюгана.
Эльвира Георгиевна положила на плечо Бугрову свою, твёрдую будто сталь, ладонь и торжественно произнесла:
— Волею народа я, Эльвира Шпак, отрекаю тебя от власти. Больше ты не хозяин здесь, не губернатор. Ты теперь…
Продолжение фразы, съёжившийся губернатор не услышал — будто по заказу, завыли сирены. Площадь осветилась синими огнями мигалок.
На площади и так было тесно от народа, но в следующий миг стало ещё теснее. Митингующих стали оттеснять бойцы ОМОНа.
К далеко не сладкой парочке — Эльвире и Бугрову — твёрдо чеканя шаг, подошёл полковник в чёрной форме.
— Эльвира Георгиевна, — отдал он честь горделиво стоявшей женщине, — большая честь для меня встретить вас при исполнении. И посмотреть на мастерски проведённую работу.
Эльвира лишь небрежно кивнула.
— Служу Отечеству, — произнесла она.
— Вы уж простите, но самосуд позволить мы не можем, — произнёс полковник. — Этого субъекта я забираю с собой. Нужно доставить его в следственный изолятор прокуратуры.
— Но я же неприкосновенная личность! — заявил бывший губернатор.
— Больше нет, — покачал головой полковник. — С вас были сняты полномочия только что…
Со священным ужасом, написанным на лице, губернатор посмотрел на Эльвиру.
— Да кто ты такая? — с благоговейным ужасом спросил он.
— … высшим распоряжением президента, — закончил фразу полковник.
— Шпак. Эльвира Шпак, — ответила на вопрос губернатора Эльвира Гиоргиевна.
Бугров в этот момент молился всему святому, что осталось у политика — а именно деньгам, связям и собственной значимости — чтобы сектанты уже наконец начали действовать.