— Какое “проследуем в отдел”? — включился батя Виталика. — Вы его состояние видите? Я сейчас пару звонков сделаю и вас самих куда надо увезут.
Следователь с интересом посмотрел на Павла Игоревича:
— Как я понимаю, это ваш сын? Иначе трудно представить, зачем вы здесь.
Отец Виталика промолчал, и его молчание было красноречивее любых слов.
— Понимаю ваше негодование, но вынужден настаивать.
— Это наши семейные дела. — Хмуро ответил Павел Игоревич.
— Сомневаюсь, — произнёс Виктор Петрович, выдержав взгляд разгневанного отца. — К тому же, если я правильно оценил ситуацию, здесь произошла самовольная попытка зачистки разлома? — Силовик иронично вздёрнул брови. — Но мы не ссориться пришли, а инициировать новоиспечённого одарённого. Даже медика пригласили, на случай травм, чтобы оказать всю необходимую помощь, если есть пострадавшие.
На этих словах из-за массивных фигур силовиков появилась стройная женская фигура.
— Лера?! — воскликнул я.
Девушка вздрогнула услышав своё имя, а потом увидев меня покраснела и смущенно улыбнулась:
— Ой, привет.
— Валерия, окажите, пожалуйста, необходимую помощь пострадавшим. Начните с Виталия Павловича, — распорядился следователь. — Необходимо, чтобы он смог как можно скорее проследовать с нами, а потом уже проводите все необходимые процедуры с Александром и другими пострадавшими, — хитро взглянул он на меня.
Пока Лера оказывала помощь Виталику ко мне подошел его отец и молча приобняв за плечи отвёл в сторону.
— Спасибо за помощь моему сыну. Ценю это и отблагодарю, не сомневайся. Да и вообще, обращайся, если потребуется помощь, — говорил он негромко, так чтобы услышал только я.
— Виталик мой друг и я бы его там не бросил. Впрочем, думаю, и он поступил бы также.
Павел Игоревич посмотрел на меня, будто обдумывая что сказать и затем продолжил:
— Александр, вы интересный человек, разговариваете со мной так, будто совсем не боитесь. Рад, что у Виталика есть такой товарищ, но знайте: я категорически не поддерживаю его увлечение аномалиями. Он должен заниматься совершенно другим и вливаться в семейное дело.
Я пожал плечами оставив его слова без ответа. Лезть в их семейные отношения – последнее, что мне бы хотелось. Зато я мечтал о том, чтобы Лера подлатала меня, а потом съесть жирный сочный бургер.
Павел Игоревич по-своему расценил моё молчание и добавил:
— И вы ведь понимаете, что Витале не следует знать о моей затее. Что это я подговорил Кирилла. Тогда я буду выглядеть глупо, а это я вряд ли стерплю, и полетят головы. Надеюсь, мы понимаем друг друга?
Да уж, этот дядька умеет внушать.
Набрав полную грудь воздуха и выдержав небольшую паузу, я кивнул
— Да, я вас понял.
— Вот и славно, — мужчина отпустил меня и направился к сыну.
Лера, тем временем, закончила приводить Виталика в чувства и передала бедолагу в руки силовиков. Отец Виталика ушел с ними, увлекая за собой приведённую мини-армию.
Так мы и остались вдвоем с моей новой знакомой.
Встретившись со мной взглядом, Лера смущенно опустила глаза, но я успел заметить улыбку на её губах.
Она подсела ко мне и провела рукой над кровоточащим следом что оставил мне монстр. Задержав руку над раной она прикрыла глаза и я почувствовал тепло, исходящее от ее ладони. Но не обжигающий жар как от воспламенившихся рук рыжего задиры на Думской. Это было именно тепло, оно пульсировало и давало облегчение измученному телу.
Энергия разливалась во мне, гася боль и напряжение.
— Спасибо, — только и сказал я улыбнувшись.
Щеки девушки налились краской и она спрятала лицо за прядью густых волос.
— Не ожидала тебя здесь увидеть, — произнесла она.
— Я тебя тоже, — улыбнулся я в ответ. — И на этот раз, я тебя провожу до дома.
Она жила на Лиговском в паре километров от моего старого офиса. Райончик так себе, конечно, особенно ночью. Не зря именно в этих местах появился термин “гопники” еще в начале ХХ века.
Хотя с учетом моего внешнего вида у меня было стойкое ощущение, что завидев нашу парочку люди переходили на другую сторону улицы: рваное, полу-военное обмундирование, обильно приправленное следами крови, грязи и остатками тварей из разлома. И присутствие милой девушки рядом никак не делало мой образ менее пугающим. Кто знает, может я её похитил и собираюсь съесть?
— Ты работаешь в отделе К? — спросил я.
— Нет, я работаю в Мариинской больнице, а еще меня часто привлекают, как одаренного лекаря разные государственные службы.