— Головин у нас алхимик, может изменять молекулярную структуру предметов, создавать оружие из окружающих предметов в бою, возводить такие вот стены. Это он сейчас нас замуровывает на всякий случай, чтобы никаких инцидентов до утра не было пока все отсыпаются, — видя моё удивление пояснил Михалыч.
— Очень круто, никогда такого не видел даже в сети.
— Очень редкий дар, у него в отряде кликуха была – “Иисус”, можешь догадаться во что он воду превращал.
Убедившись, что я рассказал обо всех событиях моей жизни за последние пару месяцев, мужики наконец-то отстали от меня и разрешили лечь спать на кушетке в углу комнаты.
— Ну красавец, уважаю! — гаркнул вместо “спокойной ночи” Михалыч и опрокинул стопку.
***
На утреннем построении сержант был трезв, как стёклышко, словно не брал в рот спиртного последние пару лет. Спасибо наличию медика в их вчерашней компании.
— Сегодня ночью было совершено грубое нарушение дисциплины, — громогласно произнес он. — Курсант Нестеров пробрался в один из учебных разломов и как мы видим до сих пор не объявился.
По строю пробежали ехидные усмешки.
— Это чё Саня что-ли? — заорал Виталик. — Да быть не может такого! Это какая-то ерунда. Не мог он ни в какой разлом без меня пойти, точно вам говорю!
— Егор Михайлович, — обратился сержант к стоящему в стороне ментату. — Заберите Виталия Павловича Царёва и допросите.
По строю пробежал ропот, фамилию папы Виталика многие хорошо знали.
— Да вы Саню ищите а не меня опрашивайте! — не унимался Виталик пока его выпроваживал Михалыч.
Головин оглядел притихший строй и продолжил:
— А мы господа курсанты, будем сегодня проводить практическое занятие. Практиковаться будем в спасении товарища, застрявшего в разломе.
Не делая паузу, предполагающую ответ он продолжил:
— А интересным наше занятие будет тем, что отправимся мы вот так, без оружия и экипировки.
По строю пошёл недовольный гул и одиночные возмущенные возгласы.
— Отставить разговоры. Первый отряд: Тарасов, Солдатенко, Кандаков, Епихин, — произнёс он фамилии троих похитителей и ночного дежурного. Участники квартета сразу поняли, что их фамилии были названы не случайно. — Выйти из строя.
— А я то тут при чём, я вообще тут ни при чём! — запаниковал Епихин, дежуривший этой ночью и просто отошедший в оговоренное время покурить со своего поста.
— Есть что сказать? — поднял бровь сержант, затем обратился к офицеру, стоявшему у дверей: — Увести на допрос.
Провожая дежурного взглядом, полным ненависти троица ночных похитителей стояла молча, надеясь, что ещё можно будет выкрутиться.
— Вы трое, за мной, быстро, — властным голосом приказал Головин.
Зайдя в помещение учебного центра, где располагался разлом он остановился и развернувшись к курсантам процедил сквозь зубы:
— Товарищ сержант, разрешите обратиться, может таки возьмём с собой оружие?
Головин, глядя на бойцов отрицательно качнул головой. На его лице появилась неприятная улыбка.
— А почему не идём? — спросил Тарасов, сощурившись.
— Подождём ментата, для начала, — ответил Головин.
После его слов, лица троих ребят напряглись.
— А это еще зачем? — спросил Епихин, его глаза забегали — он явно запаниковал.
— Да чтобы понять, что в голове у таких как вы, — ответил сержант, прожигая взглядом троицу подонков. — Сколько хороших парней не вышло из разломов из-за таких уродов. Сколько вам пообещали, чтобы убить пацана?
— Товарищ сержант… — начал было Солдатенко, но Головин его не слушал.
— Хотя бы знаете за что парня заказали? Жаль не могу просто убить вас прямо здесь.
Поняв, что назад пути нет, Тарасов, обладающий даром управления воздухом, резко выбросил руку в сторону сержанта и попробовал вытянуть весь кислород из области вокруг лица инструктора.
Но Головин внезапно сделал два молниеносных рывка, уходя из области поражения, и бросился к стоящим истуканами курсантам. Он двигался не так быстро как одаренные со сверхскоростью, но в разы быстрее обычного человека.
— Спасибо, думал дольше придется ждать, — произнес сержант, резко возникший прямо рядом с лицом одарённого “воздушника”.
В руке сержанта была зажигалка Zippo, которая за секунду превратилась в небольшой кинжал с острым колющим лезвием.