Все недоработки корабля были устранены и после подписания соответствующих документов я стал счастливым обладателем белоснежной яхты "Ирбис" (оставил имя наёмной команды, чтобы не путаться). В первоначальном проекте пришлось кое-что изменить, и теперь носовая оконечность яхты приобрела более выраженный клиперский вид. Носовые обводы также были изменены, с расчётом на повышенные скорости, а сама яхта довольно значительно подросла в размерах: водоизмещение увеличилось до 2500 тонн, длина корпуса составляла 85 метров, без груза яхта набирала ход в 25 узлов. Дальность хода высчитывать было бессмысленно, из-за реакторов, топливный элемент которых, позволял работать им на полную мощность в течении двух декад. Автономность яхты с экипажем численностью в 19 человек и 24 гостей позволяла находиться в открытом море до четырёх декад. Замена выработанных топливных элементов производилась без захода в порт, с помощью штатного ремонтного комплекса.
Сразу же после официального вступления в должность капитана яхты и поднятия флага, нам предстоял первый самостоятельный выход в море – необходимо покинуть верфь и прибыть в порт на соседнем острове, где уже проплачена стоянка на несколько дней. Как и следовало ожидать, излишней суеты избежать не удалось, но в целом вышло довольно достойно. К боцману и его сыновьям претензий не было – они знали своё дело. Труднее пришлось бывшему десантнику Рону Олешу, в новой для него должности старпома. Чувствовалось, что поначалу он явно был на взводе, но довольно быстро взял себя в руки и к прибытию в порт от былой неуверенности не осталось и следа (дали о себе знать изученные базы знаний).
Сам порт оказался буквально забит судами разного класса. Изредка наблюдались и сородичи "Ирбиса" – они здесь больше походили на слонов в посудной лавке. Свободного места почти не наблюдалось, пришлось заводить яхту к выделенному нам пирсу кормой. Задним ходом потихоньку добрался до нужного места, отдали якорь, а команда боцмана слаженно завела концы.
С пирса за нашими манёврами наблюдала разношёрстная горстка разумных, громко комментируя все наши действия. Двигательная установка яхты почти не издавала шума и даже я, находясь у себя в капитанской рубке на верхней палубе, слышал некоторые особо энергичные эпитеты в наш адрес. Как ни странно, старпом и боцман были спокойны, чего не скажешь о четырёх новобранцах, пышущих праведным гневом.
– Обычное дело, – кивнул в сторону комментаторов боцман, как только я спустился на корму. – Сейчас будут напрашиваться в экипаж.
– Капитан! – выкрикнул особо горластый с пирса. – Тебе точно не повредит заиметь в команду пару-другую настоящих профессионалов, не таких как эти сонные курицы. Что скажешь на это, капитан?
– Кто ты такой, чтобы давать мне советы? – не удержался я от такого откровенного хамства.
– Местные мы. За порядком следим, команды набирать помогаем.
– Шли бы вы своей дорогой! – ткнул пальцем в сторону берега. – Обойдёмся как-нибудь без вашей помощи!
– Смотри, капитан, как бы не пришлось пожалеть. Люди у нас разные… С дури могут и приложиться о борт твоей новенькой яхты…
– Это угроза?
– Что вы, капитан! Ничего подобного! Я лишь озвучил некоторые свои опасения… – выкрикнул мне напоследок особо голосистый.
– Люди Ли́ня, – кивнул на удаляющуюся компанию боцман.
– Стоит опасаться? – поинтересовался старпом.
– Не думаю, что решатся на что-то существенное – пожал в ответ плечами боцман, – а нагадить смогут!
– Ладно, разберёмся с этим позже, – обернулся я к старпому. – Организуй дежурство на корме и поднимайтесь ко мне, будем решать, что делать дальше.
На верхней палубе, помимо рубки управления яхтой находилась каюта капитана и небольшая кают-компания, где собирался офицерский состав, включающий в себя кроме самого капитана ещё старпома, боцмана, техника и медика. Сейчас нас было лишь трое.
– Что по обещанной семейной паре? – открыл я наш совет.
– Согласие получено, прибудут завтра утром, – старпом был краток.
– Стоит ли нам нанимать ещё кого в палубную команду? – поинтересовался я у боцмана.