– Родные, близкие у него имеются? – поинтересовался я.
– А как же! И мать с отцом ещё живы-здоровы, с дочерью и её мужем неподалёку на хуторе обитают, и старший брат в городе имеется. Вот только к нам он видно дорогу совсем позабыл.
– Значит на хуторе, говоришь…
– Ты, что? Собрался его к родителям отвезти? – быстро сообразила Алеся. – Даже и не смей об этом думать!
– Ты предпочитаешь быть насмерть забитой при очередном приступе этой твари? Если себя не жалко, то подумай хотя бы о сыне.
Алеся на несколько минут замолкла и внезапно всхлипнув прошептала:
– Что люди скажут?
– А не всё ли равно? Тебе кто-нибудь помог в трудную минуту? Так чего о них думать? Живи своей жизнью и пусть тебя не волнует мнение совершенно чужих людей!
Стась подошёл к матери с прижавшись к ней стал гладить её по голове.
– Я сейчас выйду, буду примерно через час. Ты к этому времени собери ему вещички, – кивнул я в сторону храпящего Фёдора.
Проблем с транспортом, как я и предполагал, не случилось. Заплатил в полковую кассу два с полтиной рубля и помимо запряжённой подводы обзавёлся ещё и конём – не буду же я всю дорогу трястись на колдобинах. Водителем кобылы вызвался быть Михась. Мы с ним не то, чтобы подружились, но после дележа трофеев ватажников отношение ко мне изменил в лучшую сторону.
К нашему приезду всё было уже готово. Стась перетащил на подводу вещички отца, а мы подхватили его самого и забросили на подстилку из сена, о которой заранее побеспокоился Михась. Соседи молчаливо наблюдали за "переселением", а Алеся во двор так и не вышла.
До хутора добирались чуть больше трёх часов. За всю дорогу Михась так и не поинтересовался: кого везём, куда? Такое "безразличие" надо будет поощрить. Фёдор стал приходить в себя уже ближе к хутору. За поворотом резко упёрлись в изгородь, за которой на широкой поляне виднелись какие-то деревянные строения.
– Тпру… – притормозил кобылку Михась. – Кажись приехали.
– Кого там нелёгкая принесла? – послышался недовольный голос из-за плетня.
– Открывай ворота! – соскочил я с коня. – Принимай родственника на постой!
– Шли бы от селя подобру-поздорову, – у ворот появился бородатый мужик с берданкой наперевес, а немного позади мелькнула баба с вилами в руках.
– Фёдор! Никак ты? – заголосила она, узрев родственничка.
– Он это, он! – подтвердил я. – Забирайте его да мы поехали.
– С чего бы это? – удивился мужик. – У него жена с сыном имеются, вот они пусть его и забирает.
– Ещё день-другой и не будет ни её, ни его. Чтобы у него совсем мозги от запоя не усохли, доктор прописал ему свежий воздух и здоровую пищу, так что поскорее забирайте и без лишних разговоров.
– А с чего его кормить? – почесал заросшую репу мужик. – Работник из него никакой.
Сестра Фёдора тем временем была уже у подводы, заботливо поглаживая брата по плечу и как бы ненароком прощупывала узел с вещичками. Вся эта мутатень мне уже порядком надоела, и я чтобы ускорить процесс достал из кармана червонец.
– Думаю, этого хватит, – сунул деньги бородачу.
– Не маловато будет, господин хороший?
– До конца лета хватит! И не думай через неделю его привезти назад, – я зажёг над собой "Светляк". – Спалю заживо!
После моего предупреждения дело сразу же пошло на лад и спустя несколько минут мы отправились в обратную дорогу. До города добрались уже в сумерках. Михась с моим конём, подводой и тремя рублями в кармане направился в расположение полка, а я прямым ходом к себе на веранду. У дверей обнаружил кринку с молоком и нехитрую снедь в чугунке от хозяйки. Заходить и благодарить в дом не стал – время было уже позднее.
Встав рано утром, направился в сад немного размяться. Спустя какое-то время заметил, что за мной внимательно наблюдает сосед – солидный дядька с длинными усами, возрастом лет пятидесяти.
– Не тяжело с самого утра шашкой махать, да ножички кидать, вашбродь? – первым заговорил он.
– В самый раз, – вопросительно глянул на него.
– Панас Силантьевич, – представился он.
– Новик Илья Алексеевич, – не остался я в долгу.
– Н-да… а хозяина, стало быть, к родственникам отправили? – осторожно продолжил он.
– Да, доктор прописал побольше находиться на свежем воздухе.
– А здесь он не слишком чистый выходит?
– Здесь люди слишком сердечные, по доброте душевной не дают выйти из запоя.
– Да, сердешных хватает, – хмыкнул сосед. – Так может этот доктор взял бы и вылечил его, а мы чем помогли?
– Что в том толку? Доктор лечит тело, а не душу.