- Не обидятся?
- Дополнительный тест на профпригодность - если обидятся, там таких дураков не надо.
- Вот что меня в связи с этим интересует, - задумчиво произнес Гоша, - скоро эсеры начнут массовый отстрел высших и средних чиновников. Как-нибудь предотвращать мы это будем?
От возмущения я чуть не промахнулся грибом мимо рта.
- Чтобы предотвращать, нужно сначала понять, что происходит! Ты же сам видел, многие считают - этот процесс инспирирован охранкой. Вот и надо разобраться, кем именно. А то допредотвращаемя до того, что Каляев вместо дяди Сережи тебя бомбой приголубит. И вообще, я уже наелся, пить больше не хочу, так что выйду покурить, а потом продолжим.
Я не стал им говорить, что считаю внедрение своего человека в охранку важнейшей задачей СБ. И если окажется, что она таки замешана в грядущей свистопляске, то действовать придется мне. Причем не в семнадцатом году, а гораздо раньше, и не намеками, а прямыми приказами. Не забыть в инете про современные снайперские прицелы почитать, напомнил я себе. И насчет радиоактивных изотопов тоже надо уточнить - Валерка из Института Кристаллографии с ними еще работает или как? Да и чем Ющенко травили, тоже интересно. Непочатый край работы, вздохнул я, опускаясь на диван в своем купе.
Утром поезд подъехал к границе, и мы избавились от своих ноутбуков, сунув их в портал, а то мало ли, проникнет еще какой-нибудь любопытствующий куда не надо.
Программа в Берлине была сокращенная, из-за того, что нам намекнули о нежелательности демонстрации госпожой Островской новых веяний женской моды. В отместку мы сократили время выступления до минимума.
Только Гоша запустил мотор, как мне подали записку. Я сунул ее переводчику и с удивлением услышал:
- Граф Цеппелин просит господина Найденова принять его в любое удобное ему время...
- Что? Сам Цеппелин здесь?! Ваше высочество, глушите мотор, бюргеры подождут. Что? Какой еще кайзер? Тут Цепеллина на аэродром не пускают! Пошли встречать.
- Что случилось? - забеспокоился один из местных организаторов.
- Вашего великого воздухоплавателя, графа Цеппелина, какие-то козлы не пускают на аэродром! Я просто не могу лететь, не извинившись перед графом за это. И его высочество тоже не может, вон, видите, вылезает из самолета.
Через пять минут недоразумение благополучно разрешилось, и вскоре мы с высочеством имели честь лицезреть Фердинанда фон Цеппелина. Граф оказался подтянутым господином чуть постарше меня, с роскошными усами и не менее роскошной лысиной. Нормально, он совсем не запыхался, хотя по аэродрому практически бежал, - подумал я и протянул руку. - Приветствую вас, коллега. Ваше высочество, позвольте представить вам его сиятельство графа Фердинанда фон Цеппелина. Граф, а я - Найденов.
Рядом забубнил переводчик.
- Да, граф, вы случайно не говорите по-английски? Замечательно! У меня к вам предложение. После полетов мы безусловно с вами пообщаемся, но сейчас публика ждет и скоро начнет волноваться. Не хотите составить мне компанию в воздухе? Мой аэроплан двухместный.
С таким пассажиром я наплевал на наши первоначальные планы - летать невысоко и недалеко, и сжег над Берлином почти полный бак. Кстати, я ожидал, что сверху немецкие пейзажи будут поражать строго прямоугольной геометрией - но фиг вам, картина с пятисот метров не сильно отличалась от российской.
Вечером Гоша с Машей отправились на прием, а я остался беседовать с графом.
- Я просто поражен управляемостью вашего аэроплана! - сразу сообщил он мне. (Да, помню, я тоже поначалу был от нее в офигении, но сейчас уже привык).
- Ну, от огромного корабля никто и не ждет такой вертлявости, как от маленькой лодки, - утешил его я. Еще бы, его первый дирижабль пару недель назад разбился именно по причине полной неуправляемости. - И мне кажется, что моторы вашего воздушного судна были слишком слабы. Если вы будете строить новое, позвольте подарить вам пару моторов от моих самолетов - сорок лошадиных сил при весе в сорок килограммов.
- Подарить? - поразился граф.
- Конечно! - подтвердил я. - И если соберетесь организовывать акционерное общество для постройки дирижаблей, не откажетесь принять пайщиками нас с его высочеством?
Моторы на такое святое дело, как развитие дирижаблестроения в Германии, мне было не жалко. Да и вражеские разведки что-то совсем мышей не ловят, мы уже три месяца летаем, а у нас до сих пор ни одного самого захудалого чертежа не сперли.