— Конечно, без проблем, — сказал я и медленно, демонстративно вытащил пистолет, держа его за рукоять.
— Только не дури, парень! — пригрозил Серый.
Я не собирался слушать эту мразоту. Пистолет оставался без предохранителя. Очень кстати.
В то же мгновение, как ПМ покинул пояс, я вскинул руку. Огненный шар сорвался с ладони тройки и вспорол воздух, устремляясь ко мне. Я не ждал. Уже падая, ныряя за УАЗик, почувствовал волну жара.
БАБАХ!
Меня прям оглушило! Горячо, сука! Краска на капоте старой машины запузырилась и пошла чёрным дымом. В нос ударил едкий запах гари и металла.
— Не спрячешься, крыса! — прошипел Серый откуда-то из-за дыма.
Я выглянул из-за пробитого колеса. Расчёт оправдался: Кабан и Хмырь, скалясь, расходились в стороны, беря меня в клещи. Они думали, я в ловушке.
Действовать следовало молниеносно. Первым должен лечь второй маг, а не берсерк. Приоритетная цель. Я перекатился в сторону, ловя Хмыря на мушку.
Выстрел! Грохот ПМ разорвал тишину.
Хмырь дёрнулся, будто наткнулся на невидимую стену. Он удивлённо посмотрел на свою грудь, где на футболке быстро расплывалось красное пятно, и из его рта вырвался не крик, а какой-то булькающий вздох. Завалился на бок, нелепо дёрнув ногой.
Получено опыта: 20
Холодная системная надпись вспыхнула перед глазами и тут же погасла.
— Ах ты, сука! — взревел Кабан. Его лицо налилось кровью. Он вскинул биту, и я понял, что сейчас он забудет про тактику.
Серый тоже грязно выругался, не ожидая такой прыти.
Последний патрон я решил приберечь. Не хочу, чтобы пистолет прямо сейчас стал бесполезным. Одним движением перебросил со спины арбалет, сразу накладывая деревянный болт. Пальцы работали быстрее и сноровистее, чем ожидал.
Адреналин и жажда выжить отличные стимуляторы.
БЗДЫНЬ! — сухо и зло запела тетива.
Но Серый дёрнулся в сторону, и болт лишь чиркнул по его плащу, а затем ударился в кирпичную стену позади.
Я досадливо прицокнул и, припав на колено за машиной, принялся перезаряжать. Натянуть тетиву — самые долгие, самые уязвимые секунды в бою.
Лицо Кабана побагровело, жилы на шее надулись, как стальные канаты. Глаза застелила красная пелена. Берсерк вошёл в ярость. Теперь он наверняка стал быстрее, сильнее… и тупее.
С диким рёвом он с размаху расхреначил битой уцелевшую фару УАЗа, осыпая асфальт осколками. Снова занёс оружие, на этот раз целясь в капот, за которым я прятался. Но я не собирался ждать, пока он превратит моё укрытие в груду металлолома и решит, чего доброго, переломить мне хребтину.
Серый тоже не стоял столбом. Он был в ярости.
— Гори!
Новый огненный шар, крупнее и ярче прежнего, сорвался с его ладони и прошил воздух, оставляя за собой белёсый пар. Я рванул в сторону, перекатываясь по асфальту, и почувствовал, как жар расплавляет воздух совсем близко со мной.
Пыф! Взрыв был мелким, но если бы попал, ожоги вывели бы меня из строя.
В то же мгновение, когда я заканчивал перекат, сверху на меня обрушилась бита с проволокой. Кабан двигался невероятно быстро. Я снова откатился, и оружие берсерка с чудовищной силой врезалось в асфальт. Бита даже треснула, но обмотка удержала дерево вместе.
Щелчок! Тетива арбалета, наконец натянутая, освободилась. Болт вонзился берсерку в плечо. Не смертельно. Но достаточно, чтобы он взвыл от боли и на секунду замер, выронив биту.
— Давай, падаль! — орал Серый, уже формируя в ладони следующий, ещё более крупный огненный шар.
Я не стал ждать их следующего хода. Не в этой игре.
Развернувшись, рванул обратно по улице.
У меня в башке успел созреть план. Безумный, рискованный и держащийся на одном-единственном «авось». Я нёсся туда, где за узким проходом меня ждал Череполом. Если он не ушёл. Если не сменил свои «охотничьи угодья».
Кабан, ревя от ярости из-за раненого плеча, бежал за мной. Его тяжёлые ботинки шаркали по асфальту, он тяжело дышал и брызгал слюной.
Серый мчался следом, но держал дистанцию. Он методично швырял огненные шары, целясь мне под ноги. Не часто. Всё же третий уровень — это не архимаг. Ману он явно экономил, но каждый его выпад заставлял меня вилять между брошенными тачками.
— Стоять, мразь! Я из тебя головешку сделаю! — орал Серый, срывающимся от злости и бега голосом.
Я не останавливался. С чего бы мне его слушать-то? Сердце колотилось где-то в горле. Резко свернул за угол, едва не вписался в осыпающуюся кирпичную стену. Вот он, проход! Я влетел в узкую щель между домами, и передо мной раскинулся тот самый двор с проклятой песочницей.