Предмет: Лобовое стекло.
Повреждения: Множественные трещины.
Стоимость ремонта: 10 маны.
Починить?
Да/Нет
Голубоватое сияние окутало стекло, пробежало по трещинам, словно вода по руслам рек. Послышался треск, будто каждая частица стекла вставала на место. Сияние на миг стало ярче и погасло, оставляя стекло целым и неповреждённым.
— Ишь ты! — протянул голос у меня за спиной. — Это ещё что за колдунство⁈
Я обернулся к Фёдору и сообщил:
— Это один из моих системных навыков. «Ремонт» называется. Позволяет чинить сломанное. У тебя, отец, они тоже есть. Навыки. Вызови интерфейс, я объясню, как разобраться.
— И чё, я тоже вот так смогу?
— Не знаю, зависит от твоего класса.
— Класс? Что за класс? Сторож я, чего не ясного? Ты это, парень, как закончишь свои чудеса творить, в дом заходи, вот всё подробно и расскажешь.
Я кивнул и продолжил. Забрался в машину и применил навык на крышу.
Предмет: Автомобильный кузов.
Повреждения: Продолговатые пробоины 10–70 см.
Стоимость ремонта: 15 маны.
Починить?
Да/Нет
Последовал скрежет срастающегося металла. Как же здорово иметь такой полезный навык! Я уже давно не жалею, что не получил мага. Тем более, что «Ксюха» работает ничем не хуже, чем файерболы.
Закончив, направился в сторожку. Все уже собрались там.
Пока мы раскладывали добро, я заметил, что в доме царит полумрак. Горела одна керосиновая лампа, отбрасывая дрожащие тени на стены, да на примусе что-то булькало в старой, закопчённой кастрюльке, распространяя аппетитный запах.
— Отец, а у тебя тут электричество совсем не работает? — спросил я, понимая, что ответ очевиден, но всё же.
— Какое там электричество, сынок, — вздохнул Фёдор, присаживаясь на табуретку. — Как всё это началось, так и пропало. Генератор есть старенький, бензиновый, ещё с советских времён, но он перегорел, кажись.
Я усмехнулся.
— А вот это мы сейчас исправим. Если, конечно, ты не против.
— Снова колдовать будешь? — недоверчиво спросил он.
— Буду. Кстати, я инженер. Потому мне и достался такой навык. Каждый выживший получил класс и навыки, — я постарался мягко объяснить старику суть происходящего.
Он даже покивал. Потом поднялся и сказал:
— Ну пойдём в подпол, коль чинить собрался.
Я осмотрел генератор и приступил к делу, хорошо, что он в подвале, шум не будет разноситься по округе, привлекая зверьё. Но разбираться пришлось не только с ним.
Используя навыки «Ремонт» и «Работа с Энергетическими Кристаллами», я за полчаса привёл в порядок проводку в доме, починил старенький холодильник в сенях, и даже заставил заработать небольшой чёрно-белый телевизор «Рекорд», стоявший на комоде.
Правда, показывал он только рябь и издавал шипение, но сам факт его работы привёл Фёдора Кузьмина в неописуемый восторг.
— Ай да инженер! Ай да голова! — он чуть ли не плясал вокруг меня, хлопая себя по коленям. — Я уж думал, так и буду при лучине сидеть до скончания века! А ты глянь-ка, свет есть, холодильник морозит! Телевизор, хоть и не кажет, а шипит, как живой! Ну, за такое дело грех не выпить!
И он извлёк из кладовки запылённую, пузатую бутыль с мутной жидкостью. Самогон. Крепкий, судя по запаху.
Все сели за стол. Вера от алкоголя вежливо отказалась. Искра, поколебавшись, согласилась на одну рюмашку «для снятия стресса». А вот Борис с Фёдором с удовольствием составили компанию друг другу. И одной бутылкой дело не ограничилось.
Я тоже от рюмки не отказался, но не налегал. Под немудрёную закуску из солёных огурцов, квашеной капусты и вчерашней варёной картошки полились разговоры «за жизнь», перемежаемые байками смотрителя о местных привидениях и странных случаях на кладбище.
Раненый Женя, получив свою дозу обезболивающего и заботливо укрытый Верой, спал на старом, скрипучем диване.
— Вот ещё случай был, — хрипло усмехнулся Фёдор. — Про тех, кто думает, что мёртвые не видят.
Он намахнул рюмку, закусил огурцом и продолжил:
— Была тут парочка — он тощий, как жердь, она в розовой куртке, вся в блёстках. Ну, знаешь, такие… «бизнесмены». Прикинулись скорбящими, ходят между могил, охают, а сами раз! И букет в сумку. Потом на рынке их продают. Говорят, «с любовью собрано». Да уж, с чужой любовью…
Откинувшись к спинке, он продолжил:
— Я их сразу раскусил. Глаза бегают, креста на себе не носят. Окликнул, а они быстро ноги в руки и смылись. Ну, думаю, ладно… Ночью вернутся. И вот, ночь. Туман стелется, луна в облаках прячется. Они, как тени, между оградками шныряют, а я за ними. С дробовиком. Он громкий у меня ого-го! Выждал, пока наберут полные сумки. Тут я из-за памятника БА-БАХ в воздух. Они в крик, букеты в грязь, и бежать! А я за ними: «Стой, сволочи!» Бегут, спотыкаются, он венок на себя уронил — как корона кривая. Она в розовой куртке за дерево прячется, а я ей: «Выходи, душа на покаяние просит!» И тут…