— Так, всё в порядке, а для нас будет трансляция с разных камер, — сообщил Марк, плюхаясь в шикарное кресло. — Присаживайтесь, — помахал он оттуда рукой.
Кирпич и Фёдор переглянулись и расположились в паре таких же кресел. А Глория задумчиво постояла, оглянулась вокруг, но решительно кивнула сама себе и расположилась на коленях у Марка.
— Э-э-э… — раздалось из-под неё.
— Я тебя неделю не видела, муженёк! И ты, скорее всего, проспишь ещё сутки!
— Ну… скорее всего, — признал Марк. — Сиди уж…
— И что бы я без твоего разрешения делала?
— Сидела уж без моего разрешения, конечно, — ответил Марк. — Так, началось. Смотрите.
А посмотреть было на что: стены ангара расходились на сегменты, и громадное… пожалуй, здание оказалось «на воле», буквально в сотне метров от границы Свалки. Из его боков показались гигантские опоры-ноги, которые обрушились на землю и стали медленно поднимать Левиафана.
— Просто не верится, — после нескольких шагов монстра сообщил Фёдор. — Нет, ну всякие шагающие краны…
— Тут не совсем так, — отметил Марк. — Опоры-ноги — постоянно выдвинуты в рабочем положении. Хотя на определённое время Левиафан замирает. Увидите.
Тем временем, неторопливо переставляя монструозные ноги, ходячее здание приблизилось к границе Свалки.
— Запускаю, Марк? — обратился один из миньонов к инженеру.
— Угу, — кивнул тот.
— А что запускают? — уточнила Глория, так же, как и парни впечатлённая увиденным.
— Вихревую магнитную подушку. Левиафан — ОЧЕНЬ тяжёлый объект. А Свалка — неоднородна, с кавернами, напластованиями… Левиафану это не слишком страшно, но если опоры будут давить на поверхность всем весом — масса добычи будет испорчена, что нерационально.
— А разве не действие-противодействие? — нахмурился Федя. — Давить то будет так же, или я не прав?
— Прав. Просто площадь давления будет в тысячу раз больше, чем площадь опор, более того — равномерно распределятся, несмотря на неровность поверхности. Ну и опоры Левиафан всё равно будет использовать — магнитная подушка просто облегчает его, парить такая махина не сможет даже с Горынычем.
— Это охренеть как впечатляет, — через несколько минут тишины сообщил Кирпич. — Здоровенный железный дом прыгает над Свалкой. А толку-то, Марк?
— А сейчас и увидишь. Трансляцию производственного цикла выведите! И начинайте.
— Делаю! Хорошо! — послышалось от миньонов.
И для начала гигантская машина замерла на месте. А потом камеры стали демонстрировать, как часть дна расходится этаким огромным двухстворчатым… ковшом. В глубине которого виднелись огромные меняющие конфигурацию магниты. И Свалка под Левиафаном вздрогнула, вспучилась бугром, в который впились «челюсти» ковша, закрываясь.
— Ипануться, — сообщил растерянно Кирпич, на что Глория и Федя только покивали — у них не было и таких слов.
— И это ещё не всё. Самое интересное только начинается, — довольно сообщил Марк.
А экран стал демонстрировать стадии переработки, в громадных боксах, с пояснительными надписями. Вакуум, охлаждение, механическая сортировка и измельчители… И несколько десятков крыс, уничтоженных в процессе.
— Живого там нет, так что начинается сортировка и переработка, — сообщил Марк.
И захваченный объем действительно начал сортироваться и направляться на конвейеры, расположенные внутри Левиафана. Измельчители, линии демонтажа, даже литейная!
— Ну вот, — через десять минут довольно заключил Марк. — Пятнадцать тонн металлов, пять пластиков. И три центнера приборов — это будем разбирать уже в гараже. Но всё складировано, разобрано по контейнерам.
— А разгрузка? — заинтересовался Фёдор.
— Пока — в ангаре, на линию метро. Что-то на склады, что-то в Гараж. Часов через двенадцать надо будет разгрузиться.
— А крысы?
— А ты не обратил внимание?
— Ну при обработке они умерли…
— Они пытались грызть опоры, — произнёс Кирпич. — И ни хера у них не выходило. Вроде даже не поцарапали. И кто-то вроде сдох…
— Довольно много сдохло: по опорам, для веселья, можно пропустить довольно ощутимое напряжение.
— Я одного не понимаю, Марк.
— М-м-м?
— Этот Левиафан — охрененная штука. Но тут уже надо опасаться не крыс…
— Само собой. Сейчас покажу, — кивнул Марк. — Экстренная остановка! Убрать опоры!
И с вибрацией, сотрясением, и наверное — чудовищным грохотом, Левиафан упал на поверхность свалки.