— Возможностей будет хоть отбавляй. Только Родион, ты не забыл, что Мехов — зафиксировано сильнейшей менталист?
— Проверки показали, что это так. Однако защитные импланты оперативников позволяют игнорировать воздействие вплоть до двухсот ламов эфира…
— Учитывая то, что эти «ламы» — весьма примерная величина, которая «плавает» в широчайшем диапазоне… — фыркнул Вольдемар. — Впрочем даже по нижнему возможному порогу Мехов их не прочтёт и не возьмёт под контроль. Но не насторожат ли его «пустые люди»?
— А вы думаете, господин обер-егермейстер, что Мехов лично проверяет каждого, кто устраивается в его корпорацию?
— А ты думаешь — не может?
— Я вижу это маловероятным, господин Ведкарский. Но даже в этом случае, — сделал Родион жест в адрес одного из световитов.
— Мы, господин обер-егермейстер, сталбыть, прошли ментообучение. Сложная программа — страсть… — закатил глаза вполне обычный мужичок, речь которого идеально соответствовала его внешности.
Впрочем, Вольдемар не оценил, потребовав доклада по форме и без фиглярства. В результате которого он почти успокоил свою паранойю: световиты научились эмулировать мысли и эмоции, а актёрские способности оперативников-инфильтраторов и без того были отточены до совершенства. Как и преданность, нечувствительность к боли, готовность к смерти…
Хотя последнее ни разу за двадцать лет существования инфильтраторов, названных в честь четырёхликого ушедшего бога, не понадобилось. Провалов у световитов не было ни одного.
— В общем, Родион, если ты считаешь, что световиты справятся — даю добро. Но я планировал использование длительного наблюдения и снайперов. Либо уничтожение корпорации Мехова, физически и технически.
— Я уверен, что справятся, господин Ведкарский. Они-то и уничтожат искины, базы данных, производства — опыт у них есть, сами знаете, — на что Вольдемар покивал — опыт уничтожения, в том числе и корпораций, у инфильтраторов был весьма впечатляющий. — А вариант снайперов, при массе достоинств, не без недостатков…
— Ладно, если уверен — действуй, — кивнул Вольдемар.
Но на следующее утро у кабинета обер-егермейстера встретил Родион, с неприятностями, написанными на лице. Понять это мог только знавший аналитика не одно десятилетие — на беглый взгляд он был деловит и собран, но Вольдемар прекрасно знал своего помощника-подельника.
— За мной, — бросил он, разворачиваясь.
Принимать доклад в кабинете было неосмотрительно, как и спускаться в тайную совещательную. Так что принимал доклад обер-егермейстер в коптере, несущем его в направлении Императорского Кремля, на не слишком обязательный доклад.
— Световиты проникли в Нижний, были наняты на низовые должности в корпорацию, проникли на территорию штаб-квартиры, господин Вольдемар.
— Не тяни.
— Они уничтожены, господин генерал, полностью. Попытка прорваться из штаб-квартиры не увенчалась успехом. Связь с ними была потеряна через семь секунд после сообщения о провале.
— Замечательно, — широко улыбнулся Вольдемар. — Помнится, ты ручался?
— Да. Виноват. Готов…
— Если я пожелаю тебя наказать, то твоя готовность будет последнее, что меня будет интересовать. Вообще — даже не верится. Они проникали в такие места, что мне это казалось фантастикой.
— И очень умелые бойцы…
— И это. В общем, хоть какие-то данные есть?
— Обрывок доклада. Смысла я в нём не вижу…
— Показывай.
И на экране планшета появилась видеозапись, где на фоне металлического потолка появилось лицо… дёргающееся, перетекающее из формы в форму лицо. И голос, прыгающий, рваный, казалось, букву произносит девочка, следующую — глубокий старик… Но слова были понятны, хотя и не их смысл.
— Не всё так просто! Не доверяйте данным! Они не те…
А дальше — помехи.
— Световитов осталось восемь, — задумчиво протянул Вольдемар.
— Да, господин обер-егермейстер.
— Твоя задача сделать так, чтобы их работа была так же эффективна, как и четырнадцати. О потере докладывать… преждевременно.
— Слушаюсь.
— И запусти завтра на объекты этой корпорации пару отрядов диверсантов. Пусть на этот раз попробуют алкагест — посмотрим, как он справится.
— Это…
— Ты слышал, Родион. И наказания для тебя… не будет. Но только в случае твоей эффективной работы.
— Я вас понял, господин Ведкарский.
А сам обер-егерь откинулся в кресле. И настроение его было… приподнятым. Он заинтересовался этой ситуацией, ему стали интересны слова световита перед смертью. Появился некоторый азарт, желание разобраться. И даже отсрочка осуществления его планов в несколько дней не казалась досадной — поиграть с этим Меховым становилось интересным.