Когда после трапезы Иоанн и его гости вышли на крыльцо училищного дома, толпа народа приветствовала их: шапки летели вверх, несмотря на дождливую погоду, и долго не смолкали крики «ура!». Вслед за приезжими гостями толпа проследовала на берег, где пароход готовился к отплытию и где уже собрался многочисленный народ. Певчие архиерейского хора пропели «Свете тихий», а потом «Многая лета» отцу Иоанну. Недолгое прощание и… пароход отправился в обратное плавание.
Иоанн остался в селе, чтобы послужить в каждом из новоустроенных приделов. Затем он планировал посетить Архангельск и нанести визиты всем, кто посетил сурское торжество[165]. Действительно, «торжество» прогремело не только на просторах Архангельской епархии, но широко освещалось в периодической печати и стало известно всей читающей России. Газеты писали: «Этот величественный каменный храм византийского стиля, с двухъярусной при нем колокольней, по всей справедливости можно считать замечательным памятником современного церковно-строительного искусства и украшением не только для Суры, но и для всякого губернского и даже столичного города».
А далее Иоанн планировал посетить Рыбинск, Харьков и Москву, чтобы повидать наиболее значимых жертвователей, помолиться вместе с ними и выразить благодарность от своего имени и от своих земляков. К исходу июля он планировал вернуться в Кронштадт.
Долгое время Иоанна Кронштадтского не отпускала мечта устроить в родном селе женский монастырь, который мог бы стать приютом для вдов, сирот, престарелых и безродных. В прошении на имя епископа Архангельского и Холмогорского Иоанникия (Надеждина) Иоанн писал: «Опытом дознано, что иноческие обители весьма много способствуют не только религиозно-нравственному просвещению местного населения, но и материальному улучшению хозяйственного быта — наглядным примером трудолюбия. Заботясь о благосостоянии родины моей, села Суры, я пришел к убеждению, что основание в нем женской общины было бы весьма полезно в упомянутых отношениях. Ежедневное богослужение по уставу Святой Церкви, соблюдение постов, неустанное трудолюбие — все это, как живой пример, благоприятно повлияет на духовно-нравственное и сельскохозяйственное развитие населения»[166].
Иоанн Сергиев представил в собственность учреждаемой им общины свой буксиро-пассажирский пароход, лавку в Суре, имеющую почти десятитысячный годовой оборот, паровую мельницу и другие постройки.
В октябре 1899 года Святейшим синодом было определено учредить в селе Сура Иоанно-Богословскую женскую общину. Тогда же появились первые насельницы и послушницы, общим числом 35 человек. Их силами и стал обустраиваться монастырь. Как записано в его летописи: «Мы пришли на голый песок, где не было никакого строения, каковое и пришлось нам начинать своим трудом, а именно: раскапывать канавы, вырывать пни, разрабатывать землю, носить сырой кирпич». Скоро число насельниц достигло 195 человек. Сестры выращивали лен, ячмень, картофель, овощи, держали скот. В монастыре работали кирпичный завод, столярная и швейная мастерские. Дел было много, быстро строились: деревянный корпус с кельями для сестер, деревянная церковь во имя апостола и евангелиста Иоанна Богослова, каменный корпус для игуменьи, каменная монастырская баня, гостиница для паломников и величественный каменный Успенский собор с тремя приделами.
18 июня 1900 года Иоанн прибыл в Суру. При пении монашеского хора и колокольном перезвоне пароход подходил к пристани, украшенной зеленью, флагами и красным сукном. Здесь все сурское духовенство, инокини общины, родственники Иоанна, ученики церковно-приходской школы, сельчане. Преподав благословение, Иоанн проследовал в приходской храм. Через два дня состоялось торжественное освящение монастырского храма.
Спустя месяц Архангельское епархиальное начальство отправило в Синод ходатайство о переименовании Сур-ской женской общины в монастырь. В нем говорилось: «Настоятель Кронштадтского Андреевского собора протоиерей Иоанн Сергиев, посетив ныне учрежденную указом Св. Синода от 30 октября 1899 г. за № 6877 в селе Суре Пинежского уезда женскую общину, сообщил мне, что он был приятно поражен ее быстрым преуспеянием как по отношению построек, так и тем более по благоустройству внутреннему: прекрасным стройным пением сравнительно небольшого хора, осмысленным и правильным чтением в церкви, знанием певчими церковного устава, нахождением среди малочисленного состава сестер опытных и достаточно обученных для каждого нужного в обители дела, как то: ризничей, свечницы, просфорни, трапезницы, поварни, не говоря уже о различных отраслях рукоделий и проч. Внутренний характер общежития носит отпечаток трудолюбия и послушания и других принадлежностей монастырской жизни. По внешнему отношению обитель в настоящее время имеет грандиозный прекрасный двухэтажный деревянный крытый железом корпус, вмещающий до 20 просторных келий, церковь, хотя и домовая, но весьма просторная двухсветная, светлая, с трехъярусным иконостасом, при ней ризница и диаконик, над церковью большой осьмигранный купол. Для поддержки названной обители строится в С.-Петербурге подворье, несомненно имеющее доставлять в монастырь достаточное обеспечение».
На основании всего вышесказанного преосвященный Иоанникий ходатайствовал о переименовании общины в «женский Иоанно-Богословский монастырь с назначением в оный штата причта из священника и псаломщика»[167].
Подготовкой послушниц для Сурского монастыря также руководил Иоанн Кронштадтский. Первые из них были приняты им и отданы для подготовки в Сурскую общину под духовное руководство леушинской игуменьи Таисии.
Иоанн заботился об обеспечении вновь устрояемого монастыря необходимой собственностью. По его прошению монастырю указом императора Николая II передана в дар корабельная сосновая роща в 18 километрах от Суры[168]. Здесь был устроен Свято-Троицкий скит монастыря, который имел Троицкий храм, хозяйственные и жилые постройки, пашню и угодья для выпаса скота.
Сурский монастырь обладал современным по тем временам оборудованием и транспортом. На правом берегу реки Сура находился механический завод с каменной кочегаркой. В нем был установлен десятисильный паровой локомобиль. От него приводились в действие лесопильная рама и кирпичеделательная машина, мукомольные поставы и дроворезка. Единственному в России Сурскому монастырю принадлежали 25-сильный пароход «Святой Николай Чудотворец» — дар отца Иоанна, и несколько барж.
Монастырь занимался различными видами благотворительной деятельности: помощь нуждающимся крестьянам и родственникам погибших солдат, сбор средств на благотворительные цели, раздача милостыни. В монастыре были открыты книжная лавка и читальня, для прихожан выписывали православные журналы и газеты, работали различные мастерские. В воскресные и праздничные дни читались духовно-нравственные повествования, иногда показывались картины «при посредстве фонаря». Здесь же работали аптека и больница, церковно-приходская школа для детей и воскресная школа для взрослых. Действовали рукодельная, живописная, переплетная, сапожная, портняжная, красильная и кузнечная мастерские. В монастырской школе для девочек, организованной по типу интерната, дети обучались шитью, рукоделию, пошиву и ремонту обуви, вязанию. Программа школы была рассчитана на воспитание будущей хозяйки и матери.
Очень скоро обитель стала известна по всей России. Весной 1904 года монастырь участвовал в первой Всероссийской выставке монастырских работ, устроенной в Таврическом дворце в Санкт-Петербурге, и получил похвальный отзыв за экспонаты — икона святого Артемия, резной костяной и деревянный кресты, сапоги и ремни[169].
Для упрочения финансового положения новоустроенной обители были устроены монастырские подворья в Архангельске[170] и Петербурге.
Иоанн Кронштадтский поддерживал и другие обители Пинежья. Прежде всего — Веркольский первоклассный монастырь[171]. Иоанн любил этот монастырь с детских лет, когда, добираясь домой на вакационное время, приходил сюда пешком. Теперь он считал за обязанность свою материально поддерживать обитель. На его средства над мощами святого отрока Артемия в 1892 году устроены были вызолоченный деревянный балдахин, новая рака.
165
Иоанн Кронштадтский задумал построить в селе Сура и второй храм — Успенский собор. Но реализован этот план был только в 1915 году. В советское время в Успенском соборе был клуб, а сейчас храм пустует, разрушается. Никольский собор, напротив, подвергся разрушению, но ныне восстанавливается.
167
РГИА. Ф. 796. Оп. 181. Д. 1798. Л. 1–2 об. Согласно прошению Иоанна Кронштадтского Архангельская духовная консистория назначила благочинного, священника и духовника сурской общины // ГААО. Ф. 310. Оп. 1. Д. 1 А. Л. 13, 20–20 об.
170
В 1901 году на деньги Иоанна Кронштадтского было куплено в городе Архангельске место для подворья. В 1902 году был построен двухэтажный дом, где Иоанн останавливался во время приезда в Архангельск. В 1903 году состоялось торжественное открытие подворья. В мемуарах читаем: «Заложенное о. Иоанном в Архангельске подворье было вскоре выстроено. Будучи расположено на одной из центральных улиц города, оно вмещало в себе общежитие для монахинь и иконописную мастерскую. В верхнем этаже его была устроена просторная, в два света церковь, охотно посещаемая местным населением».
171
Последним настоятелем монастыря был Павел (Павловский) епископ Пинежский, викарий Архангельской епархии (1917–1926), ставший впоследствии епископом Старицким, викарием Тверской епархии.