Новый Папа был абсолютно непохож на своего предшественника. Если Климент был щедрым и экспансивным, легко тратил деньги и принимал в Авиньоне просителей и их взятки, то Иннокентий первым делом потребовал, чтобы все облагодетельствованные священники вернулись в свои бенефиции, а неповиновение каралось отлучением от Церкви. "Таким образом он освободил папский дворец от толпы бесполезных придворных, единственным занятием которых были интриги и добыча денег. От природы бережливый… он изгнал из своего двора всякую пышность… Он требовал, чтобы кардиналы, многие из которых предавались роскоши и накопили большие богатства, следовали его примеру"[199]. Уже будучи пожилым человеком, Иннокентий был склонен к вспыльчивости и раздражительности. Он скупо питался и был подвержен многим физическим недугам, что не улучшало его настроения. Но преклонный возраст не повлиял на длительность его понтификата и не сократил его срок, Иннокентий упрямо держался на протяжении целого десятилетия.
Осознавая, что своим избранием он обязан Талейрану, Иннокентий в большинстве вопросов следовал советам своего благодетеля, особенно в первые годы своего понтификата. И хотя в прошлом кардинал Перигорский вступал в союз с королевой Неаполя, когда ее интересы совпадали с его собственными, в течение некоторого времени этого не происходило. Талейран был крайне заинтересован в благополучии и улучшении положения своих племянников, младших принцев из дома Дураццо, которые с начала войны находились в плену у короля Венгрии. Он выступал против двойной коронации Иоанны и Людовика Тарентского, поскольку это давало слишком большую власть семье Таранто над семьей Дураццо, но Климент его переубедил. Когда Климент умер, а пленники, освобожденные по мирному договору, возвратились домой в Неаполь, Талейран был полон решимости защитить наследственное право своей семьи и ее главенство в королевстве. Людовик также был же полон решимости сохранить главенство дома Таранто над кузенами и готовился к противостоянию.
В этой неспокойной атмосфере возвратившиеся из плена принцы, как Дураццо, так и Таранто, сразу же разделились на враждующие группировки. Если бы король Венгрии хоть немного представлял, сколько проблем они доставят, он бы освободил их гораздо раньше.
Первым в Неаполь вернулся Роберт Тарентский, прибывший весной 1353 года, за ним последовал его младший брат Филипп. Новый король Неаполя вернул старшему брату достаточно бывших владений его семьи, чтобы заслужить если не его лояльность, то хотя бы внешнее почтение. Филиппу досталось меньше, но Людовик Тарентский дал понять, что намерен защитить интересы младшего брата, женив его на сестре Иоанны, Марии, которая, избавившись от второго мужа, Роберта дель Бальцо, столь убедительным способом, снова осталась незамужней. Мнение самой Марии об этой перспективной сделке Людовика не волновало. Несмотря на то, что Мария принесла клятву верности и оммаж Иоанне и Людовику, к ней по-прежнему относились с подозрением. Чтобы обеспечить ее хорошее поведение, все четыре ее дочери, любая из которых в один прекрасный день могла бы унаследовать трон, были переданы под опеку Иоанны, в то время как Людовик лично взял под контроль их значительное имущество. Тем не менее, пока герцогиня Дураццо оставалась незамужней, она представляла угрозу для монархии, поскольку любой ее потенциальный муж мог собрать поддержку среди недовольных и через свою жену претендовать на Неаполитанский трон. По этой причине Людовик Тарентский был полон решимости поскорее выдать ее замуж за своего брата Филиппа.