Климент Ефремович охотно принимал на себя обязанности, связанные с руководством учреждениями культуры и искусства.
Ворошилов был председателем комиссии, которая руководила академическими театрами. В постановлении политбюро Сталин самолично написал: «Считать ее комиссиею внутренней, не делающей афишированных, публичных выступлений».
Клименту Ефремовичу политбюро поручало просмотреть тот или иной спектакль и решить его судьбу.
В январе 1935 года он обратился к Сталину с запиской:
«Тов. Сталин!
Предлагаю назначить вместо Малиновской директором Большого театра т. Мутных, ныне начальник ЦДКА (Центральный дом Красной армии)».
Ворошилов в начале тридцатых годов — то член комиссии по проверке Музыкального треста, то член комиссии, которая разрешала экспорт художественных ценностей за границу.
Он вместе с Кагановичем руководил подготовкой двух постановлений ЦК в сфере музыкальной политики — «О состоянии и мерах по улучшению производства музыкальных инструментов» и «О состоянии и мерах по улучшению производства граммофонов, граммофонных пластинок и музыкальных инструментов».
Смысл постановлений свелся к тому, что производить граммофоны и пластинки поручили Наркомату тяжелой промышленности. Выпуск остальных музыкальных инструментов закрепили за Наркоматом легкой промышленности.
По докладу Молотова и Ворошилова 25 мая 1931 года политбюро решило выделить под строительство Дворца Советов «территорию, занимаемую храмом Христа Спасителя», после чего храм был снесен.
Устоявшихся взглядов на литературу и искусство у Ворошилова не было, да и откуда им взяться, если образование наркома исчерпывалось двумя классами. Он ставил свою подпись под написанными за него статьями и документами. Так что многое зависело от вкусов и настроений его окружения. Ворошилов мог вступиться за талантливого автора, а мог и погубить его.
Так, например, он сыграл положительную роль в судьбе Михаила Афанасьевича Булгакова.
В октябре 1927 года член оргбюро ЦК и нарком земледелия РСФСР Александр Петрович Смирнов обратился в политбюро с просьбой разрешить Московскому Художественному театру оставить в репертуаре пьесу Булгакова «Дни Турбиных»:
«Опыт показал, что, во-первых, это одна из немногих театральных постановок, дающих возможность выработки молодых художественных сил; во-вторых, это вещь художественно выдержанная, полезная. Разговоры о какой-то контрреволюционности ее абсолютно неверны.
Разрешение на продолжение постановки в дальнейшем «Дней Турбиных» просим провести опросом членов ПБ».
Ворошилов на записке Смирнова написал:
«В основном присоединяюсь к предложению т. Смирнова».
К мнению Смирнова и Ворошилова прислушались.
Через день, 10 октября, состоялось решение политбюро:
«Отменить немедля запрет на постановку «Дней Турбиных» в Художественном театре...»
В январе 1929 года политбюро поручило Ворошилову, Кагановичу и тому же Смирнову решить судьбу другой пьесы Булгакова — «Бег». Александра Смирнова в апреле 1928 года Сталин сделал секретарем ЦК. Кроме этой тройки, пьесу прочитал и глава профсоюзов Михаил Павлович Томский.
На сей раз вердикт был не в пользу писателя. Замечательную пьесу, как и почти все, что написал Михаил Булгаков, запретили.
29 января Ворошилов доложил в ЦК:
«Тов. Сталину
По вопросу о пьесе Булгакова «Бег» сообщаю, что члены комиссии ознакомились с ее содержанием и признали политически нецелесообразным постановку пьесы в театре».
В феврале 1933 года Ворошилов вместе с Енукидзе и Бубновым, тогда уже наркомом просвещения, решали судьбу новой пьесы Льва Исаевича Славина о Гражданской войне.
Комиссия пришла к благоприятному для автора выводу:
«Разрешить театру Вахтангова постановку пьесы Л. Славина «Иностранная коллегия» при соблюдении следующих условий:
а) Изменить название пьесы: вместо «Иностранная коллегия» назвать «Интервенция», что соответствует содержанию пьесы.
б) Действующее лицо фельдмаршала Франше-Де-Эспере назвать просто генералом и не французской армии, а «генерал войск или армии Антанты».
в) Выкинуть из сцены во французской контрразведке:
1) получение взяток начальником контрразведки (обязательно) и
2) получение Ксидиас-матерью денег за выдачу коммунистов (это на усмотрение театра, т. к. здесь ничего политического не содержится).
г) Начальника партизанского отряда Бондаренко следует подтянуть, придав ему больше военной выправки и выдержанности (Бондаренко — матрос, командующий революционными войсками, наступающими на Одессу, чересчур расхлябан).