V. Работа среди военнопленных
Уже с первых дней плена у Трумпельдора появилась идея создать организацию евреев-военнопленных. Он энергично взялся за этот план. То, что японцы разместили нас по национальностям, было ему только на руку. Он воспользовался еще тем, что каждые 10 пленных имели отдельный стол, и предложил, чтобы каждый стол выбрал своего представителя для образования Совета, который будет обсуждать "жизненные вопросы" пленных евреев. Предложение было принято, и выборы были произведены. На первом же заседании своего Совета Трумпельдор внес ряд предложений. Первым делом — организовать кассу взаимопомощи. Касса эта должна помогать небольшими суммами, главным образом, ремесленникам на предмет приобретения инструментов; в отдельных случаях она могла выдавать и на покупку белья тем, у которых такового не имеется. Во-вторых, открыть школу; для выполнения всей этой работы избрать комитет из 5 человек. Все эти предложения были приняты. Трумпельдор был избран председателем комитета и руководителем культурно-просветительской комиссии.
Он обратился с горячим призывом к тем, у кого имелись кое-какие средства, чтобы они не забыли своих неимущих товарищей, и касса сразу получила возможность начать функционировать. Еврейские бараки превратились в мастерские; то там, то здесь можно было видеть сапожника или портного, склонившимся над своей работой. И не только портные и сапожники были устроены, но и фотограф, и парикмахер, и прочие ремесленники получили возможность, благодаря кассе, зарабатывать сантим-другой на табак или мыло.
Что касается культурных начинаний, то Трумпельдор первым делом произвел перепись всех грамотных, полуграмотных и безграмотных, а также собрал всех, кто способен был преподавать; затем он устроил школу. Учились всему: кто — грамоте; кто — истории, кто — географии, кто — арифметике, кто — всем предметам сразу. Была группа и "высших знаний". Работа в школе кипела. Сразу записались сотни людей. Не прошло и недели, как пришлось школу эту расширить. Поступила просьба к Трумпельдору и от русских пленных, чтобы он и у них организовал под своим руководством школу. Он удовлетворил эту их просьбу, ибо, говорил он, в деле образования "несть ни эллина, ни иудея". Первоначально школа находилась тут же, в бараках. Но теперь, когда численность желающих учиться так расширилась, Трумпельдор обратился к японским властям с просьбой отвести особое помещение для школы. Японцы отвели для этой цели специальный барак. Школа сразу же приняла широкие размеры; она насчитывала до 2500 учеников. Целый длинный летний день школа работала. Одна группа сменяла другую по очереди. Были приобретены доски, образовался маленький фонд для покупки письменных принадлежностей. Встретились, однако, и затруднения: не было учебников. Трумпельдор решил и этот вопрос, и решил просто. Он, бывало, сидит по ночам и "создает" учебник русской грамматики. На клочках бумаги он писал и другие учебники. Наутро его записки подхватывались, переписывались и передавались другим, переходя из рук в руки. По праздникам он читал лекции по элементарной истории и космографии. Впоследствии число учеников в школе еще больше выросло, так как те, которые кое-чему уже научились, имели свои маленькие группки у себя "дома", в своем бараке, понятно, под общим наблюдением Трумпельдора. Он старался привлечь грамотных к учительству, и ему удалось это. Имелась уже довольно обширная группа учителей из вольноопределяющихся и других более образованных элементов среди пленных.
Само собой разумеется, что школа создала спрос на книгу. Очень многие тянулись к чтению, но не было книг. Тогда Трумпельдор собрал всех учителей и учеников и предложил организовать библиотеку на следующих началах: у многих пленных, несомненно, имеются книги; пусть все эти книги будут снесены в одно место, с тем, что при отъезде на родину книги будут каждому возвращены. Предложение было принято. Был избран библиотекарь, к которому стали сносить книги. Таким образом, постепенно образовалась библиотека в несколько тысяч томов.
Образовалась вскоре также еврейская театральная "труппа". Она организовалась под руководством одного военнопленного еврея — профессионального артиста из Киева. "Труппа" была довольно сносная. Она стала готовиться к постановке пьесы "Продажа Иосифа" на еврейском языке (идиш). Но вот беда, русские идиш не понимают. Трумпельдор и тут придумал: он выпустил либретто пьесы на русском языке, в котором дал полное изложение этой пьесы. Постановка имела большой успех: пьеса прошла два раза.