— Если уж нужно ее обнять, — вздохнул он, — я обниму ее. Для Финна я бы пошел и на большее.
Он обхватил это создание, прижал к своей груди и угрюмо зашагал взад и вперед по зале. Собачий нос пристроился у него на груди под подбородком, и Фергюс аккуратно прижимал к себе псину через каждые пять шагов, и тут она высунула язык и робко лизнула его под подбородок.
— Перестань! — взревел Фергюс. — Никогда так не делай!
Он зарделся и злобно потупил взор. Снизу на него уставился кроткий взор карих глаз, и собака снова застенчиво лизнула его в подбородок.
— Если нужно ее поцеловать, — мрачно буркнул Фергюс, — я поцелую ее. — Для Финна я бы сделал и большее, — простонал он.
Он склонил голову, закрыл глаза и подтянул собачью морду к своим губам. И при этом собака завозилась у него на руках, тявкнула и зализала его так, что он еле ее удержал. Наконец он опустил собаку.
— Смотри-ка! Уже ничуть на дрожит, — заметил он.
Так оно и было.
Теперь, куда бы он ни шел, собака следовала за ним, вилась вокруг, чуть наскакивала на него и не отрывала от него преданного взгляда своих умных глаз, так что он только дивился.
— Я этой собаке нравлюсь, — пробормотал он изумленно. — Клянусь сердцем! — воскликнул он на следующий день, — мне нравится эта собака!
А еще через день он уже называл ее «мое сокровище, моя веточка». А через неделю он уже и представить не мог, как сможет без нее прожить хотя бы минуту.
Его терзала мысль, что какой-нибудь злыдень может бросить камень в эту собаку, поэтому он собрал свою челядь, слуг и обратился к ним.
Он сказал им, что эта гончая — царица всех тварей земных, биение его сердца и зеница его ока, и он предупредил их, что любой, кто хоть искоса на нее глянет или заставит ее нервничать, жестоко за содеянное ответит и будет наказан. И он перечислил список несчастий, которые обрушатся на такого злодея, и эти кары начинались со сдирания кожи и кончались четвертованием, а между ними было много еще таких изощренных и немыслимых казней, что кровь людей, слышавших про них, стыла в жилах, а женщины из домашних, прямо не сходя с места, так и попадали в обморок.
Глава V
Со временем до Финна дошла весть, что сестра его матери не живет с Иолланом. Тогда он сразу же отправил гонца с требованием выполнить данное ему обещание, потребовав немедленного возвращения Тирен. Иоллана это требование сильно опечалило. Он догадывался, что к исчезновению его королевы приложила руку Укт Дилв, и он умолял дать ему время, чтобы найти пропавшую девушку. Он пообещал, что если не сможет найти ее в течение определенного времени, то отдаст себя в руки Финна и подчинится любому приговору, который тот сможет ему вынести. Великий предводитель с этим согласился.
— Скажи этому потерявшему супругу, — молвил Финн, — что я заполучу либо девушку, либо его голову.
Иоллан отправился в Дивноземье. Дорогу он знал и вскоре пришел к холму, где обитала Укт Дилв.
Уговорить ее встретиться с ним было трудно, но в конце концов она согласилась, и они увиделись под яблоневыми ветвями Дивно-земья.
— Ну? — сказала Укт Дилв. — А! Это ты, нарушитель обетов и предатель любви!
— Привет тебе и благословение, — смиренно ответил Иоллан.
— Ручаюсь! — воскликнула она. — Не будет тебе от меня никакого благословения, ибо неблагословенно было наше расставание, когда ты меня бросил.
— Я в опасности, — молвил Иоллан.
— Мне-то что до этого? — резко ответила она.
— Финн может потребовать мою голову, — пробормотал он.
— Пусть требует то, что может взять, — ответила она.
— Нет, — гордо возразил Иоллан, — он потребует лишь то, что я могу дать.
— Расскажи мне, что случилось, — холодно ответила она.
Тогда Иоллан поведал ей свою историю и в заключение сказал:
— Я уверен, что это ты спрятала девушку.
— Если я спасу твою голову от Финна, — ответила женщина из сидов, — тогда она по праву будет принадлежать мне.
— Это справедливо, — ответил Иоллан.
— А если твоя голова моя, то и тело под ней мое. Ты согласен?
— Да, — сказал Иоллан.
— Поклянись, — сказала Укт Дилв, — что, если я уберегу тебя от этой напасти, буду твоей возлюбленной до конца жизни и времени.
— Я обещаю, — ответил Иоллан.
Тогда Укт Дилв отправилась в дом Фергюса Финнлиата, и она разрушила чары, наложенные на гончую, так что к ней вернулся прежний облик Тирен; а что до двух щенков, которых родила та гончая, то эти чары были нерушимы, поэтому они должны были оставаться как были. Этими двумя щенками были Бран и Школан. Их отослали Финну, и он безмерно их полюбил, ибо они были верны и ласковы, как могут быть только собаки, и были они такими же умными, как и люди. Кроме того, они же были двоюродными братьями Финна.