Но среди домов, дворцов, палаток, извергавших из себя живых, как могилы Судного дня — мертвецов, мрачными и замкнутыми оставались крепость Антония и примыкавший к ней дворец римских властителей.
Крепость была выстроена на месте старинных укреплений, поставленных Давидом на Сионской горе. За сто восемьдесят четыре года до рождения Христа ее возвел Гиркан Маккавей на высоком, в семьдесят пять ступней, со всех сторон неприступном утесе. Сначала она называлась башней Барис. Первосвященники, правившие городом от славных лет Маккавейских войн до времен разора и унижения, когда римляне навязали Иудее первого из Иродов, сначала как тетрарха, а затем и как царя, сменив Антигона из рода Асмонеев, — итак, первосвященники располагались в этой цитадели и оставляли там, после торжественных церемоний, свои парадные одеяния. Одежды складывались в особой кладовой, опечатываемой казначеями и распорядителями священных празднеств, а перед ее дверью управитель башни всегда держал зажженный светильник. Став царем, Ирод Великий оценил местоположение цитадели и, найдя ее более пригодной для отпора бунтующей черни, нежели Сионская крепость, повелел ее укрепить и украсить. Ее обнесли стеной в три локтя высотой, под прикрытием которой защитники могли метать стрелы и дротики, сбрасывать камни. А для украшения он повелел одеть в мрамор скалу, на которой она была построена, что послужило еще одним средством защиты, ибо делало склоны скользкими, крутыми и неприступными и не позволяло ни подняться по стене на вершину, ни спуститься по ней на землю. Четыре башни нависали по углам цитадели: северная — над Предместьем и Везефой, западная — над Нижним городом, южная — над храмом и восточная — над той частью города, что расположена от Навозных ворот до ворот Долины. Кроме того, цитадель включала в себя жилые постройки, или, вернее, дворец, столь обширный, удобный и полный переходов, галерей и закоулков, что он и сам мог бы сойти за маленький город. Дворец и цитадель постоянно охранял гарнизон из пяти сотен воинов. Ирод назвал все эти строения крепостью Антония в честь своего друга, триумвира Марка Антония. И — невероятно! — в пучине переворотов, несмотря на гибель победителя в битве при Филиппах, башня Антония, пережив правление Августа и Тиберия, сохранила свое название.
К этой цитадели примыкал дворец правителей, выстроенный у ее подножия с северной стороны. Четырьмя воротами он выходил на Большую площадь, и к нему вела мраморная лестница в восемнадцать ступеней. Как мы уже упоминали, с Антониевой башней дворец соединялся мостом Ксистом, с высоты которого римские сановники обращались к народу. С противоположной стороны подобный же мост, только в два раза длиннее, соединял цитадель с храмом.