— Элиза, ты — бессовестная врунья! — гневно обратилась я к ней. — Напомнить тебе, что ты делала вчера вечером? Ты смотрела телевизор.
— Да, я смотрела телевизор! — воскликнула Элиза. — А потом ты подошла ко мне и позвала в свою комнату! Это ты лгунья!
Тётя Роза сурово посмотрела на меня.
— Марш в свою комнату! — приказала она.
В комнате я попыталась успокоиться. Мне надоело мириться с унижением, недоверием, ложью. Я не могла похвастаться железным терпением, поэтому была готова убежать из этого дома.
Находка заметила моё взвинченное состояние.
— Мэрит, что случилось? — обеспокоенно спросила она.
— Элиза подставила меня, и тётя, как всегда, поверила ей! — ответила я, а потом раздражённо воскликнула: — Как же меня это бесит!
— Какие они противные! Давай я их покусаю?
Это было заманчивое предложение, но я не собиралась вредить семье, приютившей меня. Поэтому я произнесла:
— Не надо. Кроме них у меня никого нет.
— Почему ты так говоришь? Ты забыла, что сказал незнакомец?
— Это ложь!— возразила я. — Никто ни сегодня, ни завтра не придёт!
Вдруг я услышала голос Элизы:
— Чем это ты тут занимаешься?
Я обернулась, и Элиза увидела Находку. Её глаза расширились от ужаса, и она выскочила из комнаты. Я была уверена в том, что она расскажет о змейке своей матери. Поэтому решила уйти из дома, потому что не хотела выслушивать очередную ругань. Сложив в сумку все необходимые вещи, я сказала Находке: «Заползай». Мгновение — и змейка очутилась в сумке. Я быстро вышла из комнаты и направилась к входной двери. Но было поздно. Тётя Роза больно схватила меня за локоть, загородила путь.
— Тётя, отпустите меня, — потребовала я, испугавшись. Суровый взгляд тети говорил о том, что наказания не избежать.
— Нет, ты никуда не пойдёшь! — ответила она решительно. — Быстро в гостиную! Нам надо поговорить.
Мне не хотелось идти с ней, поскольку разговор явно не предвещал ничего хорошего. Но я не могла ничего сделать: тётя Роза буквально силой втащила меня в комнату. Затем она закрыла дверь, повернулась ко мне и заявила:
— Ты не выйдешь отсюда, пока не отдашь мне змею! Я обещаю, что в этом случае не причиню тебе вреда.
— Нет, — покачала я головой. — И вы не имеете права меня бить!
— Я имею право тебя воспитывать, — возразила тётя Роза и принялась настаивать:
— Отдай змею по-хорошему. Её вообще следует убить! Я не хочу жить в одном доме с ядовитой змеей!
— Нет! — твёрдо повторила я. — Я не предаю своих друзей.
Тётя посмотрела на меня с такой злостью, что мне стало страшно.
— Почему вы так не любите меня? — спросила я. — Что я сделала не так?
— Я пыталась полюбить тебя, но не смогла, — призналась она. — Когда я увидела тебя в приюте, то во мне проснулась жалость к тебе. Ты была такой миленькой, беспомощной. Я решила помочь тебе и думала, что смогу привязаться к тебе, как к родной дочке.
Она покачала головой и добавила:
— Ты осталась для меня чужой.
Мне было неприятно слышать от неё такие слова. Слёзы навернулись от обиды, и не смогла не высказать ей то, что накипело:
— Когда вы рассказали мне, что я нахожусь под вашей опекой, то была безумно рада! Какое счастье, что вы — не моя настоящая семья.
— Какая же ты неблагодарная! — закричала тетя Роза. — Я и дядя Генри приняли тебя в свою семью! Наверное, нам следовало оставить тебя на произвол судьбы, как твои никчёмные родители!
— Да, вам надо было так поступить! — повысила я голос. — Оказали бы мне огромную милость! Лучше жить в приюте, чем с вами!
И тут тётя дала мне пощечину такой силы, что я налетела на маленький журнальный стол и упала, уронив его. Стоявшая на нём ваза разбилась. Я ударилась очень больно и порезалась осколками. Не колеблясь ни минуты, я собиралась выбежать из гостиной, но тётя догнала меня, схватила за волосы и толкнула обратно в комнату.