Успехи в области иммунотерапии говорят нам о том, что сила, позволяющая преодолеть неизлечимую болезнь, может быть заключена внутри каждого из нас. Иммунотерапия – это высокотехничный, точный способ нацелиться на конкретные клетки иммунной системы и заставить их работать против рака. И хотя вы не можете самостоятельно практиковать иммунотерапию дома, вы можете вступить в коммуникацию со своей иммунной системой, возможно, даже – как и многие из тех, кто пережил спонтанное исцеление, – до такой степени, чтобы изменить ее функционирование, преломив ход болезни.
Почему естественные киллеры иногда уничтожают мутирующие раковые клетки, а в других случаях как будто вовсе не замечают их? При каких условиях они работают на нас, выслеживая патогены и вирусных захватчиков? И что должно случиться, чтобы они принялись атаковать наши собственные ткани и биологические системы?
В 1950-х годах один молодой студент семинарии вошел в историю спонтанного исцеления, став первым человеком, который заболел серьезной болезнью, а затем пережил поразительное выздоровление – и все это под пристальным наблюдением множества врачей. [7]
Дэниэл начал проходить терапию, когда ему было чуть за 20. Многое терзало его изнутри. Воспитанный в строгой религиозной семье, он боролся с глубоко укоренившимся чувством вины, связанным со всем, что касалось секса и прочих грехов. У него были огромные трудности с социализацией. Врач описывал его как «мятежного, испуганного, жесткого и встревоженного». Он не знал, что хочет сделать со своей жизнью, и это мучило его. В разговоре со своим психотерапевтом Дэниэл упомянул, что студенческие годы он не может назвать никак иначе, кроме как «кошмаром наяву». Вопреки ожиданиям, после колледжа все стало только хуже. Он всегда думал, что станет пастором, но не чувствовал себя достойным этой профессии, пусть и считал ее своим призванием, а потому отказался быть рукоположенным в сан священнослужителя. Дэниэл встретил женщину, с которой, как он думал, мог бы построить отношения, но это оказалось непросто – он держал ее на расстоянии, в то же время контролируя каждый ее шаг. Терапия перестала помогать. Совершенно потерянный, он как будто сам заточил себя в невидимую тюрьму, полную гнева, вины и стыда.
В январе 1959 года, когда ему было 26 лет, Дэниэл заметил уплотнение в своем левом яичке. Ему поставили диагноз – эмбрионально-клеточная карцинома яичек. Врачи попытались одолеть опухоль, в короткие сроки проведя операцию по ее удалению. Поначалу они надеялись, что все прошло хорошо, и прогноз был положительным. Однако после операции Дэниэл впал в еще более глубокую депрессию. Он чувствовал, что болезнь была наказанием, посланным ему Богом за грехи, и его переполняло беспокойство по поводу медицинских счетов, которые он оплачивал все с бóльшим трудом. Через четыре месяца после операции врачи обнаружили, что рак снова расцвел, распространившись по лимфатической системе и другим органам: опухоли увеличились в осевых и шейных лимфатических узлах, из-за чего Дэниэлу было трудно держать голову, а также появились в легких. Биопсия узла подтвердила, что это была та же эмбрионально-клеточная карцинома.
Прогноз был настолько плохим, насколько это возможно: шансы прожить хотя бы год близились к нулю. Когда Дэниэл попросил врачей честно назвать отведенный ему срок, они ответили, что это вопрос лишь нескольких недель.
Психотерапевт поинтересовался:
– Что бы вы хотели успеть сделать до того, как покинете этот мир?
И Дэниэл без малейшего колебания ответил:
– Я хочу принять духовный сан и жениться. [8]
Перед лицом разрушительной болезни его желания и мечты казались жестким контрастом реальности. Когда смерть возникла на горизонте, молодой человек испытал чувство полного покоя и ясности, которых никогда прежде не было. Немедленно были приняты меры к его рукоположению, а его семья принялась планировать свадьбу. Несмотря ни на что, они с Констанс были счастливы. Несколько недель спустя, 13 июля, они поженились. Дэниэл в свадебном костюме был больше похож на привидение, чем на жениха, и кому-то даже показалось, что он не протянет и до конца церемонии. Но, как ни странно, опухоли на его шее к тому моменту заметно уменьшились. Дэниэл и его невеста восприняли это как кратковременную отсрочку, своего рода послабление перед тем, как рак окончательно убьет его.
Однако через несколько дней после церемонии опухоли и вовсе исчезли. Неделю спустя, 20 июля, врачи, не на шутку заинтересовавшиеся этими изменениями, назначили внеплановый рентген. Поразительно, но снимки показали не только полное исчезновение видимых опухолей в лимфатической системе, но и то, что легочные метастазы в грудной полости, казалось, тоже неуклонно уменьшались. Они не могли придумать никакого объяснения; единственное лечение, которому он подвергся с тех пор, как обнаружилось наличие рака, было паллиативным. 31 июля повторный рентген показал, что метастазы исчезли. Темные пятна на снимке как будто просто стерли.