150 лет назад мы все еще верили в «спонтанное зарождение». Это была идея о том, что заболевание возникает внутри тела, появляясь из ниоткуда внутри клеток самого организма. Мы также думали, что болезнь – это моральное бедствие, побочный эффект бедности или неправильных поступков. Если вы больны, то, вероятно, причиной этого был грех и последовавшая за ним Божья кара. К тому времени, когда Луи Пастер приступил к опровержению самопроизвольного зарождения, многие его предшественники уже пытались это сделать. Одна такая попытка особенно выделяется среди других.
В начале 1800-х годов «родильная горячка», возникавшая у женщин через несколько дней после родов, унесла жизни примерно четверти всех новоиспеченных матерей. Предположения о причине и возможном лечении заболевания были разнообразными, но врачи не беспокоились о том, что могут заразиться, – концепция самопроизвольного зарождения недуга предполагала, что родильная горячка «самостоятельно возникает» в женских органах в первые дни после родов.
Австрийский хирург по имени Игнац Земмельвейс поставил это предположение под сомнение. Он управлял двумя родильными домами. В первой клинике показатели материнской смертности соответствовали средним показателям того времени – в XIX веке роды были гораздо более опасным делом, чем сейчас – и женщины там умирали из-за преэклампсии и других осложнений родовой деятельности, но показатели родильной горячки были чрезвычайно низкими. Во второй клинике дела обстояли иначе: ужасная репутация и высокая смертность молодых матерей от родильной горячки заставляли женщин настолько бояться этого места, что они падали на колени и умоляли отправить их в другую больницу. Некоторые отказывались идти настолько категорически, что рожали прямо на улице! Эти случаи происходили так часто, что их даже прозвали «уличными родами», и Земмельвейс изучал их, ожидая найти плачевные исходы. В конце концов, как можно сделать выбор в пользу родов на корточках в канаве вместо того, чтобы оказаться в больнице, где работают квалифицированные врачи и лучшие студенты-медики? То, что он обнаружил, потрясло его до глубины души: уровень смертности от родильной горячки в случае «уличных родов» был ничтожно мал.
Земмельвейс начал более внимательно присматриваться к различиям между двумя клиниками. В больнице с лучшими результатами работали акушерки, а в другой – студенты-медики, так что существовала вероятность, что они использовали разные стратегии. Например, акушерки заставляли женщин лежать на боку, в то время как студенты-медики заставляли их лежать на спине. Земмельвейс проинструктировал своих студентов-медиков, чтобы вместо этого женщины рожали на боку, но это не возымело никакого эффекта. Он пробежался по списку возможных различий, меняя то одно, то другое, но конечный результат был неизменен – никакого эффекта.
В конце концов, личная трагедия привела его к озарению. Один из хирургов, коллега и хороший друг Земмельвейса, уколол палец скальпелем во время вскрытия женщины, недавно умершей от родильной горячки. Через несколько дней он умер от той же болезни, которая ежегодно забирала тысячи жизней в родильных домах.
Земмельвейс был опустошен потерей друга, но она стала подсказкой, в которой он так нуждался: родильная горячка не возникала спонтанно, а передавалась пациентке от врача, который недавно проводил вскрытие и недостаточно тщательно вымыл руки. Существовал такой тип бактерий, которые врачи подхватывали во время вскрытия, и когда после этого они шли прямо к постели роженицы, не очистив руки должным образом, то передавали бактерии молодой матери, обрекая ту на мучительную смерть. В этом, как оказалось, и заключалась разница между двумя клиниками: акушерки в первой клинике не проводили вскрытия, в то время как в другой студенты-медики занимались этим постоянно. Они убивали своих пациентов, перенося микробы от трупов к живым людям.
Теперь мы знаем, что родильная горячка на самом деле была разновидностью сепсиса, штамма вирулентных бактерий стрептококка, которые, попав в организм, вызывают болезненную и летальную инфекцию. Решение состояло в том, чтобы убить бактерию до передачи новому носителю. Земмельвейс заставил студентов-медиков мыть руки в растворе хлорной извести после вскрытия и перед родами. Благодаря этому уровень смертности от родильной горячки сразу же резко упал с рекордно высокого уровня, близкого к 25 %, до 1–2 %.