— Дело касается безопасности всего государства, — мягко поправил меня министр. — Понимаю и разделяю ваши опасения, но его высочество был непреклонен. Впрочем, кроме него там будет еще и знакомый вам йор Гравлунд, а также его подопечные — группа выпускников-некромантов. Кому, как не им получать бесценные новые знания.
Значит, и Райли поедет.
Сердце предательски забилось быстрее, щеки окрасил непрошеный румянец.
Я поспешно отвернулась, чтобы йор Роукхейм не решил, что я преступно увлеклась престарелым преподавателем.
Конечно же, йор Вальд в восторг от появления на пороге тана Киттипа не пришел.
Но поскольку за нашими спинами внушительно маячил министр обороны, скрипнул зубами и расплылся в гостеприимной улыбке.
— Добро пожаловать в наш скромный дом! Неожиданный, но очень приятный сюрприз. Неужели наша дочь опять что-то натворила? — пропела мачеха, выплывая к гостям.
Ты смотри, я уже и ее дочь. Стоило королю проявить интерес…
— Нет, что вы, всего лишь небольшой визит вежливости,— коротко кивнул йор Роукхейм. — Мне любопытно пообщаться с внучкой таммавата Чантана. Опыт жителей архипелага бесценен для нас, и я признателен за возможность немного у них поучиться.
— Да чему у них можно научиться… — отмахнулась было Лайса, но под красноречивым взглядом министра стихла и потупилась.
Обед проходил довольно напряженно.
Йор Роукхейм старательно вел светскую беседу о погоде и урожае, тан Киттип вежливо поддакивал в нужных местах.
Отец сидел во главе стола и разглядывал то гостей, то меня. Видимо, прикидывал, каких еще сюрпризов ожидать.
Лайса, оправившись от шока, беззаботно щебетала, не забывая сквозь зубы погавкивать на нерасторопных слуг. Несмотря на внезапность нашествия, работники кухни оказались на высоте и расстарались вовсю. Не могу сказать, что устроили пир, но для скромной семейной трапезы точно слишком роскошно.
После обеда йор Роукхейм поднялся и попросил разрешения хозяев дома побеседовать со мной в саду.
Без них. Зато с таном Киттипом.
Папенька скривился, но согласился. А куда ему деваться? И так карьера на честном слове держится. Не в его положении спорить с министром, пользующимся безраздельным доверием его величества.
Нам накрыли чай с десертом в увитой неизменными розами беседке.
Старый военный огляделся, просканировал окрестности и на всякий случай прикрыл нас звукоизолирующим куполом.
— Ну что ж. А теперь к сути, — строго заявил он, разливая по чашкам горячий темно-золотистый напиток. — Рассказывайте, что там на самом деле происходит.
Мы с отчимом переглянулись. Он пожал плечами и кивнул, мол, давай сама, ты лучше знаешь.
— О чем именно? — уточнила я, прикидывая какую часть истории можно рассказать безнаказанно.
Упоминать ли про тайный архив пра, например? Есть ли шансы, что меня досрочно пустят в закрытую секцию академической библиотеки?
— Начнем с того, откуда вам вообще столько всего известно? — Йор Роукхейм расслабленно откинулся на спинку скамьи, но было очевидно, что его небрежность — напускная.
От того, поверит он мне сейчас или нет, зависел исход всей моей спасательной миссии.
— Все эти подробности про темную богиню, модификация печати, измененный щит… — перечислил министр, загибая для наглядности пальцы. — Я уточнял, в свободном доступе подобных сведений нет. Даже на Сомираве до недавних пор о таком не слышали. Лишь после инцидента в особняке вашей матушки стали известны некоторые детали, и то смутно и расплывчато. В школах архипелага темных искусств не преподают. Остаются семейные архивы. Вроде бы вас обучала танна Ратри?
Бесценная пра и на этот раз пришла на помощь непутевой внучке.
Только объяснить все странности одним архивом не выйдет.
— Не знаю, поверите мне или нет, но меня избрала сама Мараям.
Тьмок, чуя мое напряжение, запрыгнул на колени и басовито заурчал.
Йор Роукхейм покосился на кота и почесал костяшки. Не простил еще бесславного поражения. Но не начинать же новый поединок посреди сада!
— Смелое заявление, особенно учитывая, как у нас относятся к некромантам и темным таинствам, — поджал губы министр.
— Надеюсь, вы не подвержены предрассудкам, — твердо отрезала я. — В данный момент альтернатив у нас мало. Либо вы мне верите, особенно в том, что ни я, ни темнейшая не желаем зла человечеству. Либо полагаетесь на Лаандару, только сразу предупреждаю: против тварей ее жрецы бессильны. Разве что помолиться за упокой жертв смогут. Если сами выживут.
— Я никогда не был особо религиозен, — осторожно заметил йор Роукхейм, на всякий случай покосившись на тана Киттипа.