Глава 13
Голова трещит так, что кажется по ней били не останавливаясь. В горле сушит, глаза болят от слез, что я выплакала на коленях Людмилы Владимировны. Унижение, которое я тогда почувствовала ещё гуляет внутри меня. Неужели я настолько ничего не значу, что можно так издеваться?
Поднимаюсь с дивана и иду к выходу из гостиной. В коридоре пусто, за окном видно розовый закат, он медленно ползет через окно в дом и хочет его наполнить своей красотой. Понимаю, что нужно быстрей обуваться и уходить отсюда, иначе Вадим обратно закроет меня тут.
Ботфорты стоят около входной двери, черное пальто висит на вешалке. Кажется, что его уже успели и почистить. Выхожу из дома и вечерний ветер дует мне в лицо, во дворе пусто, не видно даже охраны. Быстрыми шагами я направляюсь к воротам, а там в надежде встретить хоть кого-то и попросить меня отвезти домой. Но видимо удача обижена на меня и не хочет больше со мной сотрудничать, раз как только я подхожу к массивными железным стенам, они открываются и передо мной стоит машина Вадима. Он жестом показывает мне садится и я забираюсь на заднее сиденье.
– Твоя сумка, – протягивает мне мои вещи с переднего сиденья.
– Спасибо, – тихо отвечаю ему.
Всю дорогу мы молчим, пейзаж за окном сменяется лишь деревьями и заправками, а закат всё больше уступает место ночи. Уже ближе к городу я начинаю вновь засыпать, но звук телефона заставляет придти в чувства.
Достаю его из сумки и на экране вижу номер, который лучше бы мне не звонил.
Отец.
Мне ничего не остается, как провести пальцем по экрану и принять вызов. Он все равно добьется со мной разговора, уж лучше пускай это будет сейчас, чем потом и с позором.
– Алло?
– Ты где? – никаких приветствий и теплых слов, только лишь знать, что я его не опозорю.
– Домой еду.
– С кем? – голос отца становится недовольным, он считает, что я не должна с кем-то мотаться поздно ночью.
– С Вадимом.
– Дымов?
– Да, – стараюсь сделать голос, как можно тише.
– Включи громкую связь.
Холодный пот прошибает меня с головы до пят. Неизвестно, что сейчас творится в голове моего отца. Возможно, что он захочет спросить Вадима о чем-то по работе, может быть и попросить доложить о моих действиях.
– Ты на громкой.
– Вадим, меня слышно? – его голос сразу становится более веселым, боится Дымова, но не признается.
– Слышно, что ты хотел?
– Моя дочь там меня не позорит?
Кончики пальцем покрываются льдом, кровь стынет от этих слов.
– А с чего она должна тебя позорить? – голос Вадима холодный, видимо, что он не очень и хочет разговаривать с ним.
– Да ей неизвестно, что стрельнет в голову, будут потом ещё шептаться коллеги по работе, что дочь плохо воспитал.
Я отчетливо слышу мамин смех и чувствую ухмылку отца. Мне остается только надеяться, что Вадим не расскажет про случай у него на работе. Иначе мне можно будет собирать вещи и уходить из дома.
– Нет, она ведет себя прилично, зря ты так о ней говоришь, – Вадим поднимает голову и смотрит на меня через зеркало заднего вида.
Сейчас я испытываю к нему благодарность, что не рассказал, наверно он знает, что моя и так ничтожная жизнь станет ещё более жалкой.
– Ну тогда я спокоен, спасибо тебе, что приглядываешь, ты знаешь, я в долгу не останусь, хотел ещё кое-что спросить….
– Мне сейчас некогда, давай позже, будет время наберу.
– А… кончено, хорошо.
Отключаю телефон и убираю его в сумку. Руки трясутся так, что ухватиться за собачку молнии получается не с первого раза.
– Тебе плохо?
Голос Вадима выводит меня из мыслей, что мигом посетили мою голову, стоило только подумать об отце.
– Что? – поднимаю на него взгляд.
– Спрашиваю, тебе плохо.
– Н-нет, всё нормально, правда.
Но он мне не верит, знает, что ничего не нормально. Понимает, что я боюсь встречи с родителями, а если они ещё и узнают о том, что произошло, то…
– Я ничего не расскажу им, успокойся.
– Правда?
– Правда, мне незачем им это говорить, для них это только лишний повод тебя унизить.
И это правда. Иногда я задаюсь себе вопрос:
«А зачем они меня рожали?»