– Я убью их, – снова ударяю по столу до тех пор, пока он не ломается пополам.
– Вадим, успокойся, – пытается оттащить меня Елизаров.
Я не успокоюсь, пока эти твари не окажутся за решеткой. Лично придушу за жену. Прерываю видео и набираю номер Сани.
– Вадим, я допросил его, – знаю, что хочет сказать мне, но сейчас мне нужно другое.
– Ольга и Света тоже замешаны в этом деле, – говорю прямо.
– Твоя бывшая жена и секретарша? – не верит свои ушам.
Как бы это абсурдно не звучало, но да. Именно она все это время мстили Миле. Если бы Света не связалась с её родителями, то те бы покинули страну и дело с концом.
– Да, найди их.
– Твою мать, да это Санта Барбара, – говорит друг и отключается.
Отключаю телефон и поднимаю взгляд на врача. Ненавижу, когда на меня смотрят с жалостью, хочется сразу врезать. Поэтому я благодарен, что сейчас Евгений Константинович делает вид, что окно намного интереснее чем я.
– Я подготовил тебе палату рядом с той, что находится Мила.
В ответ только киваю в знак согласия. На большее меня не хватает. В комнате светло и чисто, большие окна и кровать с регулировкой подъема, небольшой комод рядом и шкаф.
– Я тебя прошу только об одном, – говорит мне врач, когда я уже снимаю с себя одежду.
– Слушаю тебя, – смотрю на него с любопытством.
– Не ломись к ней, нужно чтобы она отдохнула.
– Хорошо.
– Если что, то в коридоре есть автомат с кофем, ты же будешь сидеть рядом с дверью, как цепной пес.
А ведь он прав, я не готов просто так сидеть, нужно что-то делать со всем этим бардаком. Вот только не сегодня, сейчас мне нужно принять душ и хоть немного, но придти в себя.
Ванная комната такая же большая, как и палата. Быстро споласкиваю с себя пот и выхожу. На кровати лежит одежда, видимо принесли, когда я мылся. Обтираюсь полотенцем и надеваю на себя больничные вещи. Белая футболка, серые штаны, которые просвечивают мои трусы и сидят на мне, как бриджи.
Аккуратно открываю дверь и захожу к моей малышке. Она вся бледная, капельница расположена рядом с кроватью наполняет её кровь какими-то веществами. Опускаюсь на стул и невесома дотрагиваюсь до её ладони.
– Прости меня, маленькая. Обещаю, что они больше нас не побеспокоят. Все наладится и мы станем счастливой семье, – готов выть от того, что вовремя не успел помочь жене. – Ты спрашивала меня про татуировку и её значение. Знаешь, я ведь набил её сразу же после твоего признания мне в любви. Случайно увидел надпись в книге и понял, что обязан это выполнить. Она идеально подходит нам, не думаешь?
«Не потеряй её»
– Я не потеряю тебя, как и нашего малыша.
Глава 43
Открываю глаза и вижу белые стены. Пытаюсь подняться, но катетер на правой руке не дает этого сделать. Лезу в свои воспоминания и ужасаюсь. Резкая боль, а дальше темнота. До меня доносились лишь обрывки слов каких-то людей. Последнее, что я помню, как меня подняли на руки и положили на заднее сиденье машины.
Дверь в палату открывается и заходит медсестра, на вид ей около тридцати. Белый халат, собранные волосы и теплый взгляд, которым она меня одаряет.
– Мила Сергеевна, как вы себя чувствуете? – подходит ближе и проверяет капельницу.
– Слабость, – ложусь на кровать и прикрываю ненадолго глаза. Пытаюсь понять, что тогда произошло в парке, но всё бесполезно, мозг отказывается слушаться.
– Скоро вы поправитесь, сейчас вам нужен отдых, как и малышу, – достает блокнот из своего кармана и записывает туда что-то.
«Малышу» в висках отдаются боль и я отбрасываю одеяло в сторону.
– Успокойтесь, пожалуйста, вам сейчас не рекомендовано вставать, – дотрагивается до меня, но я сбрасываю её руки.
Прикладываю ладонь к животу и прошу только об одном, чтобы мой ребенок был жив. Я не смогу почувствовать пинки или шевеление, срок ещё слишком мал. Слезы застилают глаза, хочу кричать от несправедливости на весь мир. Почему именно со мной? Почему именно я?
– Мила, вам нужно лечь, – успокаивает меня медсестра.
– Что с моим ребенком? – вырываюсь из её рук. – Что с моим ребенком? – перехожу на крик.
Думаю, что нас никто не услышит, но ошибаюсь в который раз. Мой крик настолько сильный, что в палату забегает какой-то врач и насильно укладывает меня обратно.
– Нет, не трогайте меня! – царапаю его руки. – Скажите, что с ребенком?
Почему они молчат? Почему никто мне не отвечает?
– Отпустите её, – разносится знакомый голос.
Я перестаю сопротивляться и откидываю голову на подушку. Вадим подходит ко мне и смотрит с беспокойством.