— Ну, хватит же! Почти пять пятьдесят!
— Тогда гоните в детский парк! — сказала Таня.
Бывает такая особая порода людей, у которых настроение зависит от погоды. Ветер не тот подует — у них голова болит, и в коленке ломит, и сердце начинает ныть. Причём это не только у взрослых, это бывает и у ребят. Ну, само собой, без нытья коленки и без головной боли — нечему и не с чего ещё болеть. Однако настроение при плохой погоде пикирует, как подбитый самолёт. А уж когда разгуляется, такого человека не удержишь — веселится, чуть ли не поёт!
Таким вот был и Алёшка Пряников. Родители даже острили: как, мол, там наш потомок, в каком расположении духа — зонт брать или не надо?
Ко второй половине дня погода улыбнулась. Ветер подул, тучи за какие-нибудь двадцать минут прохудились, расползлись. Из особенно крупной дыры вывалился громадный сноп солнца, ещё будто расширив эту рваную неровную прореху. А потом уж пошло дело — светило до самого вечера, и всю ночь было звёздно.
Но в этот раз хорошая погода нисколько не улучшила Алёшкиного настроения. Он был, как футбольный мяч, из которого неосторожно выпустили воздух — вялый какой-то, сморщенный.
Тане позвонил — никто не отвечает, ШП позвонил — бабка его говорит: ушёл… В принципе тридцатого августа народ уже съехался — весь класс. Однако звонить Алёшке никому не хотелось. Никому… А может, точнее было бы сказать, что некому.
Ведь это лишь с Таней да с ШП он был такой учёный, ясным солнцем пропечённый, а с другими ребятами — просто второгодник, «жиртрест», большой, а без гармошки…
И самое ужасное, это всё была правда! Раньше, даже всего несколько дней назад, Алёшка про себя мог говорить: «Да мало ли, что вы хдм думаете, у меня не сегодня завтра контакт будет кое с кем из кое-какого летательного аппарата». Теперь, если глядеть в глаза суровой правде, он действительно оказывался «жир-тресина», действительно «большой, а без гармошки», глупый, пустой мальчишка-переросток! Врал про знакомство с космонавтами, а никакого знакомства нет. Да и никаких космонавтов нет!
Иногда ему приходила мысль, что, может, всё-таки стоит свистнуть, будто они временно покинули данный район Вселенной.
«Чего-чего?» — непонятливо переспросит ШП.
И Алёшка не спеша объяснит ему, что такое Солнечная система, и каким она районом во Вселенной является, и какие у кочующих инопланетян могут быть совершенно разные интересы… Но себе-то уж теперь не соврёшь: ведь четвёртый класс, неудобно!
В книге про эти все Алёшкины невесёлые мысли, про все его мучения прочитаешь один раз, и кончено, начинается разговор о чём-нибудь другом. В жизни, к сожалению, не так. Человеческие мысли — такое уж неправильное устройство запрятано у нас в мозгу, — человеческие мысли ползут по кругу. Особенно неприятные! До конца додумал, они опять начинаются.
Вот и Алёшка всё бродил да бродил по заколдованному кругу своих обид на самого себя. И просто неизвестно, сколько бы так он промучился — может, до вечера, а может, и ещё дольше, но вдруг… До чего же это хорошее слово — ВДРУГ! В книжках оно обычно самое интересное, да и в жизни, пожалуй, тоже.
Вдруг в дверь позвонили. Динь-динь-динь… Звоночки короткие, странные, словно палец, нажимавший на кнопку, был то ли слишком слабый, то ли слишком мягкий. Это Алёшка потом сообразил, когда стал вспоминать всё по порядку. А тогда он лишь встрепенулся душой, крикнул Альбине:
— Это ко мне! — и побежал открывать.
На лестничной площадке было пусто. Только лифт закрыл двери и с обычной своей медлительностью пополз вниз. Балуются, что ли? Шутники-надомники!
Алёшка собирался уж пробежать по лестнице четыре этажа вниз — путь невелик — и поглядеть на этого дурачка, но тут случилось «второе вдруг».
Вдруг он увидел конверт, неизвестно как висящий прямо у него на двери. Потом-то Алёшка понял, что конверт был просто приклеен чем-то очень похожим на свежее крыжовниковое варенье. Но в те секунды Алёшке было не до этих кулинарных тонкостей. Его поразила странная надпись на конверте: «алиКСеюпрЯнекоВу».
Итак, он не побежал за медлительной Лифтиной, о чём потом сильно пожалел. Но это потом, а пока нетвёрдой рукой Алёшка распечатал конверт — странный какой-то клок бумаги. На косё-бокё надпись. Кстати, напечатана на машинке: «Зажгиогонь вотьме-
сигодня».
Чего-чего?..
Алёшка думал, ШП задаст ему этот глуповатый вопрос, а получилось, что сам он его себе задал! Чего-чего?!
«Зажги огонь во тьме сегодня» — вот как прочитывалась эта странная надпись.