В ближайшее же воскресенье Прокофий снова снарядился в пещеру. Жене сказал, что идет на покосы смотреть, ушел он рано утром, еще затемно, чтобы жена не видела, что он взял с собой лопату и лампу. Нож лежал у Прокофия за пазухой, завернутый в новую холстину.
К пещере он подошел, когда уже рассвело, и по дороге никого не встретил, правда, надо сказать, что он сторонился людей, и подошел на место, сделав крюк по лесу. Хоть Прокофий и вышел из дома в предрассветных сумерках, когда он подошел к пещере, уже вовсю светило солнце. Он встал у входа и оглянулся по сторонам. Вокруг стоял жаркий летний день, наперебой щебетали птицы, громче других старался дятел, выдалбливая себе обед, пахло земляникой и малиной, и грибами. Так и хотелось пройтись прямо сейчас с лукошком по местным овражкам и наломать подберезовиков, красноголовиков.
«Странно, что вокруг никого нет», — подумал Прокофий.
Обычно в это время года в лесу бывало полно баб и девчонок, они собирали ягоды, грибы, весело перекликались и пели протяжные русские песни. Сейчас щебет птиц и шум листвы не нарушали никакие посторонние звуки. Все-таки среди местных пещера считалась недобрым местом, и без особой надобности рядом с ней никто старался не задерживаться.
Вход в пещеру по контрасту с теплым ярким деньком казался входом в пасти какого-то чудовища, которое прилегло на пригорке в ожидании беспечного путника. Не зря люди избегали этого места.
Прокофий набрался решимости, перекрестился по привычке, покрепче ухватил свою котомку и решительно шагнул внутрь. Он прошел всего несколько шагов от входа, как солнечный свет окончательно померк у него за спиной. Мужчину окружали сырые каменные стены.
Прокофий зажег лампу и снова двинулся вперед. Через несколько минут он достиг знакомого грота, из которого уходило несколько ходов в разные стороны, а один вел вниз. Лампа хоть и плохо, но освещала пространство грота. Похоже, с момента последнего посещения Прокофия, сюда никто не заходил. Теперь он уже знал, куда идти, и свернул в нужный проход. Мужчина все запомнил верно, и через некоторое время уже стоял рядом с четырьмя скелетами. Пора было испытать нож.
Прокофий торопливо достал холстину из-за пазухи, развернул ее, и в неярком свете лампы сверкнуло лезвие ножа.
«Что же мне надо с ним сделать?» — задумался он. — «Может, положить его рядом со скелетами?»
Ничего другого в голову ему не приходило, поэтому он решил так и сделать, и подождать какое-то время. Прокофий аккуратно положил нож между двумя ближайшими скелетами и отошел в сторону.
В пещеру не проникало никаких звуков снаружи, но полной тишины не было: где-то раздавались шорохи осыпающейся земли, невдалеке капала вода, вроде бы послышался шум крыльев летучей мыши. Но наиболее явственно Прокофий слышал стук крови в ушах. Долгое время ничего не происходило.
«Все это напрасно. Ничего не получается, — в сердцах подумал Прокофий. — Видимо, нож клада не откроет».
Он вернулся к скелетам и подобрал с земли нож. И тут-то почуял что-то неладное.
Опустилась полная тишина. Как будто кто-то накрыл грот куполом, сквозь который не проникал ни один звук. Прокофий даже перестал слышать свой ток крови. Он попытался что-то сказать вслух, но смог лишь беззвучно открыть и закрыть рот, звука не было. Огонек лампы, мигнув на прощание, неожиданно погас.
Мужчина стал в ужасе оглядываться в поисках выхода, и вдруг увидел, что все вокруг утонуло в белесом молочной тумане. Туман, казалось, накатывал волнами и шел отовсюду, из-за него не было видно ничего вокруг: ни пола, ни потолка, ни скелетов, ни выхода. Прокофий затравленно огляделся и вспомнил рассказ деда Анисима, который тоже упоминал о таком тумане, он также вспомнил, что в таком тумане бесполезно искать выход, все равно заблудишься, надо просто переждать, когда туман рассеется. Прокофий тихо опустился на земляной пол, прислонился к оказавшейся рядом стене, и стал ждать, время от времени крестясь от страха.
Прошло несколько минут, туман не рассеивался, но Прокофий стал немного успокаиваться. И тут, к своему ужасу, он услышал голоса.
Голосов было несколько, все мужские и незнакомые Прокофию. Из тумана выступило пять мужских фигур, четыре из них несли сундук, пятый шел сзади с горящим факелом, который освещал всю компанию. Четверо поставили на землю тяжелый сундук, сноровисто вырыли неглубокую яму, поставили туда сундук и забросали его землей. После этого они повернулись к мужику с факелом и один из них сказал:
— Дело сделано. Выводи нас отсюда, атаман.