– Тая, слышала? – поднимавшаяся мне навстречу Мира на миг задержалась, едва ли не пританцовывая на ступеньках от нетерпения, – Студию «EroDream» (ЭроДрим) выкупил медиа – концерн «World Today» (Ворд Тудей). Что теперь с нами будет? Все начальство на ушах, – он в восхищении взмахнула руками и, едва ли не перепрыгивая через две ступеньки, поспешила дальше на третий этаж, где располагались офисы руководства, звукозаписывающая студия, демонстрационный кинозал и продюсерский центр.
Я ничего не ответила, да и новость не показалось мне особо волнительной. Вряд ли руководству концерна приспичит уволить третью девушку на побегушках. Да и вторую тоже, так что зря Мира волнуется. Мы не того размера фигуры.
Когда, я вернулась в съемочный павильон, режиссера на месте не оказалось.
– Вызвали наверх, – пояснил Ден, все еще валяющийся на кровати, эрекции, слава богу, уже не было, зато было обернутое вокруг бедер полотенце и бутерброд в руке.
– Ну и где наша звезда? – спросила Кира, шелковый халатик разъехался на груди девушки, демонстрируя всем полупрозрачное черное белье.
– Не знаю, – ответила я, возвращаясь к тележке, – Она мне не докладывает.
– Что ты ей вчера наговорила? – спросила Ольга, гася очередную сигарету в пепельнице.
– Наговорила – это мягко сказано, – Кира шевельнула плечами, и халат раскрылся еще больше, – Вся студия слышала, как Лика верещала.
– Таисия! – раздался крик и я, вздохнув, повернулась к вернувшемуся в павильон Илье, – Тебя ждет Алла. А вы, чего встали? Кира, почему до сих пор в халате? Где свет? Ден, скидывай эту тряпку…
– Но Лика же… – начал Ольга
– Сегодня снимаем без нее, – отрезал режиссер, – Живее-живее, не любовники, а сонные мухи.
Ден доел бутерброд и, шевельнув бедрами, скинул полотенцем. Чресла под ярким светом софитов снова стали набухать. Актер проследил за моим взглядом и игриво подмигнул. Я очень постаралась не покраснеть. Черт, полгода прошло, а смущение нет-нет, да возвращалась.
Кабинет Аллы находился на третьем этаже и занимал чуть меньше ста квадратных метров. Попадая туда, я всегда испытывала неловкость. И дело было не в светлых кожаных диванах и не в экране на стене, где всегда крутилась одна из наших лент. Не в панорамном окне, не в столе из красного дерева и даже не в хозяйке этой обители, высокой статной женщине, носившей обтягивающие деловые костюмы и собирающей волосы в тугой пучок. Дело было в фотографиях, занимающих всю западную стену. Яркие, глянцевые, большие. С них зазывно улыбалась Алла лет на двадцать моложе и без каких-либо костюмов. Наша продюсер сама когда-то была примой студии «EroDream», а когда годы взяли свое, у нее хватило ума не цепляться за уходящую славу, а написать сценарий и вложить в первый фильм все свои сбережения. Через полгода она вернула впятеро больше. Хозяйка кабинета не стеснялась своего прошлого, она выставляла его напоказ.
– Алла Сергеевна, – я нерешительно топталась на пороге. Женщина подняла голову от блокнота, в котором торопливо что-то писала и проговорила:
– Проходи, Тая.
Поговаривали, что она знала имена всех сотрудников вплоть до уборщиц и парнишки, что стрижет газон перед административным зданием.
Я остановилась напротив стола, чувствуя себя, студенткой в кабинете ректора.
– Что у вас с Ликой вчера произошло? – спросила женщина, снова склоняясь к блокноту. Я невольно посмотрела на фотографию, на которой Алла сидела верхом на стуле.
Что у нас произошло? Да, ничего. Вряд ли наша прима вообще замечала меня раньше, хотя я не раз прибиралась в ее гримерке, оформляла пропуск для машины, заказывала обеды, не только ей, но и другим. А вчера на студию для Лики прислали букет. Я несла его и вдыхала насыщенный аромат цветов, стараясь подавить, невесть откуда взявшуюся, зависть. Мне никогда не дарили таких букетов. Это и была моя ошибка. Зайдя в гримерную, я не успела убрать с лица выражение мечтательной зависти. А Лика вдруг именно сегодня решила меня заметить.
– Губу закатай, пигалица, – она посмотрела на меня с превосходством богини узревшей простого смертного. – Не завидуй.