Значит, доказать их знакомство не так уж сложно. Кто-то всегда что-то видит, как этот фотограф, как любопытная соседка, следящая за порнозвездой в замочную скважину. А Лика не безликая девочка на побегушках со студии, ее особо по углам и примеркам не позажимаешь. Тут без ресторана или на худой конец ночного клуба не обошлось. Уверена, их видели, и полиция найдет, где, когда и с кем.
Вот именно! На Влада быстро выйдут, он же должен это понимать, если сделал что-то с нашей порно дивой… Кстати, а зачем он это «что-то» сделал? Мотива пока нет. Черт, я что, ищу ему оправдания?
Я дернула плечами и вернулась к мыслям о полиции. Когда господа в погонах выйдут на Влада ему придется отвечать на вопросы. Это вам не цветы в гримерку послать, это близкое знакомство, это заинтересованность.
Я прошлась по комнате и снова посмотрела на экран. С первого этажа раздалась мелодичная трель, изрядно приглушенная перекрытиями и дверью. Ну, приду я в полицию, и что дальше? Скажу, что Влад был знаком с пропавшей без вести. Я поежилась, какое холодное словосочетание. Скажу, что видела его у дома Лики… Даже не его, а кого-то очень похожего. И что дальше? Где во всем этом криминал? С чего я решила, что он маньяк – убийца? Или того хуже, растлитель порно-актрис и их помощниц? Господи, один и те же вопросы и ни одного ответа. Бросить что ли все это? Забыть, как страшный сон?
Кто-то снова надавил на кнопку звонка. Я открыла дверь спальни, мама же была на первом этаже… И тут же услышала ее голос:
– Добрый день, чем могу помочь?
Телефон в руке завибрировал, и прежде чем спуститься вниз и посмотреть, кого там черти принесли, я опустила взгляд на дисплей. Глянула и остановилась на пороге. А потом и вовсе вернулась в комнату. Этому человеку совершенно незачем мне звонить. И все-таки он звонил. Я провела пальцем по экрану, принимая вызов и, подняв трубку к уху, вопросительно произнесла:
– Ник?
– Он меня уволил, – без всяких околичностей известил меня актер.
– Кто? – машинально спросила я. Прозвучало глупо. Мы оба знали, о ком говорит актер, а потому, я позволила себе немного удивления: – Влад? Он что, не уехал? Почему?
– Он мне не докладывал.
– Отлично, – резюмировала со злостью я. – И ты позвонил мне, чтобы… – Странно, но я не испытывала никакого дискомфорта разговаривая с Ником, с тем, кому еще недавно отсасывала, когда меня имел Влад… Знаю, звучит вульгарно, но так и было. – Чтобы что? Ты думаешь, он докладывает мне? – парень промолчал, и я уточнила: – Что говорит Алла?
– Она сказала, чтобы я вел себя тихо и не отсвечивал. Велела, посидеть пару дней дома, – недовольно ответил актер. – Велела подумать, где я мог налажать?
– Хороший совет. Последуй ему, особенно в последней части, подумай, где ты мог налажать?
– Кроме как вчера в гримерке? – язвительно уточнил он и вдруг добавил. – Там я как раз отработал как надо, и Влад в этом вряд ли сомневался, если уж сам велел мне прийти…
– Сам? – тихо спросила я.
– Сам, – сказал Ник, и вдруг его голос изменился, злость исчезла, ее сменила усталость. – Он сказал, чтобы я вошел через семь минут после него. Прости, если ты не знала.
– Теперь знаю.
Ник не стал ничего говорить и отключился.
– Тая, – тут же позвала снизу мама.
– Да? – крикнула я.
На экране на миг снова появилась фотография Лики и Влада. И в очередной раз сменилась входящим вызовом.
«Влад Терентьевич» – высветилась оптимистичная надпись. Рука дрогнула, аппарат выскользнул из ладони и грохнулся об пол. Задняя панель отскочила, корпус раскололся, экран испещрили трещины, экран в последний раз вспыхнул и отключился, став абсолютно черным.
Я облегченно выдохнула, стараясь унять сердцебиение. А ведь секундой ранее, я разговаривала с Ником, который не вызвал во мне и тени эмоций, разве что раздражение.
– Тая, тебе принесли цветы.
– Что? – едва слышно прошептала я, но мама словно услышала.
– Белые розы.
– Вот черт! – уже громче сказала я. – Выброси!
– Тая, что ты…