…спокойно вышел в коридор.
– Влад, – застонала я.
– Мне нравится, как ты произносишь мое имя, – констатировал мужчина. – У меня встреча, как ты слышала. И я намерен на нее попасть, а не свернуть шею, вылезая в окно. Одного раза более чем достаточно, повторять не буду. Даже ради тебя. – Он уже спускался по лестнице, внизу слышалось бормотание телевизора и тихое пение мамы.
– Постой, – все же позвала я, сбегая следом.
Но было уже поздно. Мама обернулась как раз в тот момент, когда, Влад прошел мимо кухни, приветственно ей кивнув, словно не было ничего необычного в том, чтобы спуститься из спальни ее дочери. При условии, что никто ранее в эту спальню не поднимался.
Мама округлила рот, прижала руки к груди, что характерно вместе с лопаткой.
– Мама, я все объясню, – поспешила сказать я и увидела стоящие на краю стола цветы. Все-таки не выкинула. Интересно почему?
– Тая, это же… – сказала она слабым голосом. – Курьер. Он цветы принес. Как он оказался в твоей комнате?
– Залез в окно, – ответил ей мужчина, тоже посмотрел на букет и направился к входной двери. – Меня зовут Влад. Приятно познакомиться.
– Тая… – она почти шептала.
– Мама, я понимаю, это немного… необычно, – подобрала я слово, а потом неожиданно даже для себя спросила: – Неужели к тебе никогда парни в окна не лазали?
Она заморгала, словно услышала что-то неправильное, а потом вдруг покраснела.
Вот оно что…
– Я все тебе объясню, только чуть позже, хорошо?
Влад уже открыл входную дверь и вышел на крыльцо.
– Но Тая, – она говорила беспомощно и чуть смущенно.
И я зацепилась за это смущение, оно было намного лучше, чем испуг и обвинения.
– Обещаю, – я отступила к двери, – Скоро вернусь, а сейчас мне нужно кое-что сделать. Ладно? И я очень хочу попробовать твое печенье.
Она все еще продолжала смотреть, когда я выскочила на улицу и захлопнула дверь. Сбежала с крыльца и села в машину как раз в тот момент, когда Влад завел двигатель. Мужчина даже не особо удивился, взялся за руль и произнес:
– Я тоже хочу печенья.
– Ты сделал это специально, – сказала я. – Хотел отомстить за обвинения?
– Я тебе цветы принес, а она приняла меня за курьера, – он ослепительно улыбнулся. – Даже десятку дала на чай.
– Или не за обвинение, – я пристегнулась. – А, например, за то, что не плачу в подушку и не жду утешителя. Ты пришел, сказать мне, что девушка, которая позволяет двум мужчинам делать с собой то, что позволила я, не такая уж и плохая? У меня для тебя сюрприз. Я не нуждаюсь в утешителях.
«Уже не нуждаюсь», – мысленно добавила я.
– Ты ошибаешься.
– Может быть. В таком случае скажи, почему ты уволил Ника?
– Не твое дело. Откуда вообще ты это узнала?
– Не твое дело, – я улыбнулась.
– Туше, – сказал Влад и добавил: – Ты в курсе, что села в машину к маньяку-убийце? Уверена, что вылезешь из нее живой?
8 день съемок (4)
– Нас видела мама.
– Точно. Спасибо, что напомнила, когда я разложу тебя по пакетам, надо будет вернуться и зачистить концы.
– Туше, – я подняла руки. – Давай договоримся сегодня ты не маньяк, а я не…
– Кто? Не девушка легкого поведения?
– Интересное определение. Думала, ты выразишься жестче. – Я смотрела, как он сворачивает с проспекта к воротам парка Победы. – Например, шлюхой.
– Договорились, я не убийца, ты не шлюха. А теперь пойдем, расспросим Андрея и позволим ему вдоволь посмеяться над именем нашей «натуральной» блондинки, – он заглушил двигатель, а я…
Черт, я схватила его за руку и едва осознала это.
– Блондинка... Имя!
– Что?
– Влад, она не натуральная блондинка!
– Знаю.
– И у нее ненастоящее имя! Лика родилась в деревеньке Козлинки в трехстах километрах отсюда. Я знаю, потому что она очень гордилась, что выбралась оттуда.