– Это вы, может быть, не поняли, – начала она, оглянулась на дверь с грозной надписью «Кабинет ректора», – Но… – Алиска повернулась, и ее взгляд все же упал на экран планшета. – Офигеть, – немного невпопад закончила она. – Это же Павел Ремизов.
– Кто? – переспросила я, а Влад выругался сквозь зубы.
– Ну, ты даешь, подруга. Тут и разглашать нечего. Его фото висит в коридоре славы. Забыла что ли? Сколько раз бегали смотреть.
– Честно говоря… – я снова стала разглядывать изображение на экране, и оно снова мне не о чем не рассказало.
В приемную заглянул лохматый молодой человек, но, увидев нас быстро, скрылся.
– Ремиз индастриз, – прокомментировал Влад.
– Именно, – кивнула Алиска. – Поэтому его портрет и висит среди выдающихся выпускников. Неужели не помнишь эту историю? Ее же всем и каждому на операторском рассказывают, как сказку про золушку.
– Мы с тобой на актерском учились, если ты забыла.
– Ага, – согласилась она. – А на свидания как раз к операторам бегали. На их факультете больше всех парней было, – объяснила она Владу, словно он спрашивал. – История, конечно старая, но ее передают из уст в уста, как легенду. – Она хихикнула. – Парень учился на оператора, звезд с неба не хватал и по всему быть бы ему в лучшем случае на местном телевидении, а скорей всего снимать свадьбы и выпускные, но… – Она подняла палец. – Через год после окончания института, он что-то там изобрел в дедовом гараже. Какую-то пленку.
– Для ночной съемки.
– Наверное, я не вникала. И продал технологию американской компании, а потом и сам уехал туда, когда эта самая компания предложила ему гранд и лабораторию, чтобы он еще чего хорошего им наизобретал. Потом были фото-фильтры, еще что-то, – Она поморщилась. – Здесь обычно начинают фантазировать, так что за подлинность слухов не ручаюсь, но как итог сейчас он владелец и основатель «Ремиз индастристз» - корпорации, что производит цифровое оборудование для фото- и видеосъемки. – Она улыбнулась. – А тебе зачем? Это же было лет за двадцать до того, как мы поступили.
– Десять, – поправила я. – Просто он один из последних, кто видел пропавшую девушку.
– Аааа, – с сомнением протянула подруга.
И я это сомнение разделяла. Ибо если человек на фото действительно владелец американской корпорации, то вряд ли у нас получится с ним поговорить. Думаю, даже у полиции не получится. Если только… Я посмотрела на Влада, и тот отрывисто скомандовал:
– Идем, – и стремительно вышел из приемной.
– Спасибо, – крикнула я Алиске, и поспешила за ним. Правда, успела увидеть, как подруга подносит руку к лицу, изображая телефон. Действительно надо хоть созвониться, в кафе посидеть, а то как закончили учебу и разбежались каждый по своим делам.
Мой спутник быстро миновал коридор, потом лестницу, на ходу достал телефон, набрал номер и торопливо проговорил:
– Дмитрий, я хочу встретиться с Ремизовым. Да, тем самым. Да, я знаю, что он сейчас здесь. Нет, это не по делам концерна. Это по личному делу. Нет, я просто... Дмитрий… – в голосе моего спутника послышалось сперва раздражение, а потом злость. – Вот ведь! – Он опустил трубку, толкнул дверь, и мы из прохладного холла главного здания института вышли на залитую солнцем улицу. Мимо прошла женщина в очках, она с интересом посмотрела на Влада и без всякого интереса на меня.
– Не получилось.
– Нет. Через неделю «Ворд Тудей» начинает переговоры с «Ремиз индастриз» о поставках оборудования и если я их сорву…. – криво ухмыльнулся мужчина. – Акций меня, конечно, лишить не могут, но вот с креслом в совете директоров придется попрощаться. А я так к нему привык.
– А Дмитрий – это? – спросила я.
– Дмитрий Харитонов – один их управляющих партнеров. Придется самому выходить на Ремизова и постараться не сорвать переговоры, то есть как частное лицо с частным разговором. Интересно, где он остановился? В Паласе? – Влад снова взялся за телефон, но тут же опустил руку. – Нет, такой как он вряд ли поселиться в отеле, где его в любой момент могут начать осаждать журналисты, вот если бы у него была недвижимость в этом городе, скорей всего дом. Хоть настоящего сыщика нанимай.