— Спасибо, мне очень понравилось, но я была не голодна, — быстро протараторила я, по-прежнему не подымая глаз.
— Как твой норматив? — вдруг спросил он.
— У меня все получилось.
— Почему безрадостно? Это же отличная новость! Теперь нам не придется расставаться.
— Так нельзя, — решилась я, внутри себя трепеща от страха и возмущения.
— Что именно, Грейс? Так любить тебя, как это делаю я?
— Это не любовь, Кристиан. Ты меня держишь здесь силой. Твой брат меня предупреждал, но я не пон…
— Адам не мой брат, это дешевый актер, который за бутылку душу отдаст. А ты должна быть благодарна, все, что тебя окружает — для тебя.
— Я не смогу постоянно делать то, что ты скажешь.
— Ты вольна делать все, что захочешь, но только после того, как я буду в тебе уверен.
Я решилась посмотреть в его лицо — в прекрасное лицо человека, который был двинутый на всю свою голову. Во взгляде голубых глаз я прочла грусть, твёрдость и уверенность в каждом своем поступке. Убедить Кристиана в их неправильности то же самое, что рассказывать ему о Земле с квадратной формой. И от этого мне было панически страшно. Я мяла в руках салфетку, придумывая какие-то слова, которые смогли бы на него повлиять, но я знала наверняка — ни одно из них не способно сломать его решения.
— Пошли, — бросил он, беря меня за руку, и потянул на улицу.
Кристиан шел очень быстро, я еле за ним поспевала. Несколько раз чуть носом не вспахала землю, и, если бы не он, так бы и случилось. Поднялся сильный ветер, и мне приходилось опускать голову, чтобы пыль с дороги не попала в глаза. От неизвестности подкашивались ноги, а когда я, наконец, поняла, что мы идем к озеру, я стала сопротивляться и просить отпустить. Но парень продолжал идти вперед, не слушая моих слезных просьб. Мысленно я уже представила, как он меня топит, а потом избавляется от тела, как от мусора. Неожиданно я почувствовала, как его начинает трясти. Сначала я подумала, что от холода, однако, когда Кристиан остановился и обернулся ко мне с побледневшим лицом, поняла, что ошиблась. Так бледнеют от страха.
— Я знаю, что ты всегда мечтала о домике у озера. Я же чертовски боюсь воды. Одна мысль, что она где-то рядом, выворачивает меня наизнанку. Ради тебя я приобрёл этот дом у проклятого озера! — на повышенном тоне говорил Кристиан, содрогаясь от каждого дуновения ветра.
По выражению его лица мне стало ясно, что он не врет. Тем более играть панический страх куда сложнее инвалидности. Сказать, что я была поражена, значит, ничего не сказать. Однако суть это не меняло.
— Зачем тебе все это? — обхватив себя руками, спросила я.
Кристиан устало выдохнул и облизал губы, казалось, что он вот-вот упадет от бессилия. Затем сделал один шаг ко мне, на что я непроизвольно отступила назад, и тогда парень остановился.
— Потому что я действительно тебя люблю и готов сделать все, чтобы ты ответила мне взаимностью.
Мне на лицо упали первые капли начинающегося дождя. Лишь из-за этого у меня получилось отвести взгляд от Кристиана.
— Я не об этом. Зачем было выдумывать и буквально портить мне жизнь, когда можно было просто подойти и познакомиться со мной на улице?
— Я не готов слышать «нет». Мне было страшно, что ты отвергнешь меня. Я хотел дать тебе все это, влюбить в себя, а потом уже раскрыться.
— Мне очень жаль, но ты совершил ошибку, — твердо ответила я, совсем позабыв, что именно я здесь под угрозой.
Кристиан ухмыльнулся и взъерошил свои успевшие намокнуть волосы. Его улыбка, которая вызывала у меня мурашки ранее, теперь пугала своей безумностью.
— Что ж, Грейс, заранее прости, — он двинулся на меня, подобно тучам, что были сейчас на небе.
Сделав шаг назад, я упала на мокрую землю и не отрываясь смотрела в блестящие сумасшествием голубые глаза парня, что, подобно скале, надвигался на меня. Я тут же вся сжалась, приготовившись бороться и, как только его руки попытались схватить меня, стала отбиваться со всех сил. В конечном итоге Кристиан ухватил меня за рубашку и легко, будто какого-то котенка, поставил на ноги, а затем перекинул через плечо. Слезы смешались с грязью и дождевой водой. Я не прекращала брыкаться, защищая свою жизнь, подобно солдату на войне. Царапаясь и пинаясь, я кричала ему практически в ухо, но парень словно ничего из этого не замечал.
Будто какой-то мешок картошки, Кристиан дотащил меня до дома и только в гостиной бросил на диван. Что-то бормоча себе под нос, он заходил из стороны в сторону, иногда посматривая на меня.
— Кристиан, пока не поздно, отпусти меня!
— Молчи, Грейс, — резко отозвался он, остановившись.
Следующие его движения, заставили меня дергаться, как сумасшедшую. Он стал стаскивать с себя ремень, смотря на меня, как на обожаемый торт. Я цеплялась за диван и в панике стала отползать подальше от парня. Кристиан приблизился ко мне, и я зарыдала не в силах больше сдерживаться.
— Прошу… — проскулила.
— Руки, — потребовал он, впрочем, как и в прошлый раз, сам взял мои запястья и, накинув ремешок, потянул за него.
Мне пришлось подчиниться и, как собачонка на привязи, я скатилась на пол за ним. Второй конец ремня он скрепил со стенным шкафом, потом проверил надежность и ушел. Я попыталась освободиться, но стоило мне дернуть ремень, как шкаф угрожающе зашатался. Максимально повернув голову, я пыталась понять, что делает Кристиан, но из-за неудобного положения удавалось только видеть периодически мелькавшую фигуру парня. Я услышала, как звонит мой сотовый, и, оглядевшись, заметила свою сумку, что лежала на полу у дивана. Я попыталась ногой зацепить ее, но мне не хватало каких-то пару дюймов. Почти вывернув себе руки, мне удалось зацепить лямку краешком носка. Оставалось совсем немного, казалось, что ещё чуть-чуть — и я спасена. Но тут появился Кристиан и с лёгкостью отобрал эту последнюю надежду. Парень достал из сумки мой мобильный, и, дождавшись, когда перестанет играть мелодия, выключил его, на всякий случай, вынимая батарейку.
— Прости, Грейс, никаких подруг на какое-то время.
И снова его руки. Он отцепил ремень от шкафа и потащил меня за собой. В который раз я попыталась воспротивиться, но он был намного сильнее меня, что даже наверно не замечал сопротивлений. Когда мы вышли из кухни, я увидела открытую дверь с ведущими вниз ступенями и стала голосить ещё громче.
— Нет, Кристиан, пожалуйста!
— Обещаю, скоро это закончится, — перекрикивая мой вой, сказал он и втолкнул меня в подвал.
Понятия не имея куда ступать, я шла как будто слепая. Однако через минуту Кристиан включил свет, тускло осветивший помещение, в углу которого я увидела надувной матрац. Остолбенев от ужаса, я молча смотрела на него, не веря своим глазам. Меня встряхнули, и я потеряно отвернулась, вглядываясь теперь в глаза парня.
— Грейс, слышишь меня? — обхватив мое лицо своими ладонями, спросил Кристиан. — Это ненадолго. Я тебя здесь не брошу. Я знаю, что ты боишься долго находиться в замкнутом пространстве, но я хочу, чтобы ты поняла, через что прошел я ради тебя.
— Н-не делай этого, — зашептала я, цепляясь за его руки. — Кристиан, не надо...
С минуту он смотрел на меня, стирая большими пальцами мои слезы. А потом вдруг отстранился, забрал свой ремень и быстро зашагал вверх, выключив свет. Меня скрючило от дикого ужаса, и я закричала так громко, что в конце голос сорвался на хрип.
Это был мой не последний крик на протяжении прошедшего часа, а может и больше. Я звала Кристиана, бродя из угла в угол и натыкаясь на какие-то вещи в темноте. Но вскоре услышала, как он включил музыку, подавляя все мои попытки одним разом. На ощупь я нашла тот самый матрац и легла на него, свернувшись калачиком. Меня продолжало знобить. Согревали только молча катившиеся слезы. Когда совсем стало тяжело, начала читать наизусть любимый детский стишок, представляя рядом маму. И в какой-то момент просто провалилась в сон, где-то там найдя свое спасение.