— Жалкой?!! Это был Чешуекрылый Заболотный Махаон, которых осталось всего ничего! Раз-два и обчелся! Я о нем только в древних рукописях Врутарха читал. Ни у одного энтомолога мира такого чуда в коллекции нет. И у меня теперь тоже нет! Реликтовый экземпляр, а ты его — в пасть! Да я тебя за это... — Руки рыцаря сами собой потянулись к горлу оборотня.
— Бабушке скажу!
Похоже, Борюсик нашел против Жака очень действенное оружие. Рыцарь тут же заткнулся и испуганно втянул голову в плечи.
— Так, вернемся к делу,— вздохнул дракон.— Украл этот граф эту вещь. А эти люди что, отнять не смогли?
— Очень шустро бегает,— пробурчал Борюсик.— Не успел гад на меня нарваться. Если б я в то время рядом был... Вообще-то эти подробности вам ни к чему. Так вот, эти люди хотят вернуть эту вещь обратно.
— Так пойдем и потребуем! — грохнул кулаком о стол Жак.
— Я согласен с рыцарем. Пойдем и потребуем,— поддержал дракон.
— Я так думаю, господа, что раз он ее спер, то добровольно назад не вернет,— осадил их Борюсик.
— Так что, нам ее у него воровать? — возмутился Жак.
— Нет, воровать ее мы не будем,— успокоил его оборотень.— Мы ее экспроприируем.
— Борюсик,— поразился рыцарь,— а я и не знал, что ты мой коллега. Ты абсолютно прав! Ее надо экспроприировать! Экспроприация экспроприаторов — это святое дело! Все неправедно нажитые доходы...
И тут рыцарь пустился в такие заумные социологические рассуждения, что у дракона с Борюсиком начали вянуть уши.
— О чем это он? — шепотом спросил Ариэль у оборотня.
— Хрен его знает, — честно признался Борюсик.— Я сам от него недавно смысл этого слова узнал и, кажется, правильно применил. Я так понял, он нам сейчас на своем языке доказывает, что если вор у вора дубинку украл, то это не преступление.
— Совершенно верно! — азартно рявкнул рыцарь, зацепившись за его последние слова.— Это не преступление! И доказательств тут никаких не надо! Это аксиома, не требующая доказательств!
— Да что ты так распалился, Жак? — начал успокаивать рыцаря дракон.
— Как что? Как что? Я тут с одним ученым по этому вопросу очень крупно поспорил. Недоучка! Его аргументы абсурдны! Он не хочет признавать, что принцип прибавочной стоимости есть узаконенное воровство! Многоимущие отбирают последнее у малоимущих, а он, понимаете ли, ссылается на многовековые традиции, не приводя ни одного научного аргумента в опровержение моей теории! Ретроград! Таких надо гнать поганой метлой из королевского научного сообщества!
Оборотень с драконом начали конкретно припухать.
— А что он изрек по поводу моей идеи о происхождении человека? Вы знаете?
— Нет! Не знаем и знать не хотим! — дружно замотали головами Ариэль и Борюсик.
— А напрасно!
— Жак, если ты сейчас не заткнешься, я на тебя бабушке пожалуюсь,— пригрозил дракон.
— Не поможет. Она, как герцогства лишилась, со мной в этом вопросе полностью согласна! Дискриминация по расовому и кастовому принципу недопустима, и с ней надо...
— Жак,— взмолился оборотень,— кому на тебя надо пожаловаться, чтобы ты заткнулся?
— По вопросам науки только папе с дедом,— честно признался рыцарь.— Они это дело на дух не переносят.
— Фу-у-у... — облегченно выдохнули оборотень с драконом,— вот им мы и скажем. Сиди и молчи!
Угроза подействовала молниеносно. Рыцарь заткнулся. Наступила блаженная тишина. Несколько мгновений Борюсик ею откровенно наслаждался, а потом вернулся к раздаче цэу.
— Итак, раз разногласий по этому вопросу у нас теперь нет, с экспроприацией все согласились... — Оборотень вопросительно посмотрел на дракона.
— Согласились,— успокоил его Ариэль. Дракону не терпелось закончить это грязное дело и взять рыцаря под свое крыло.
— ...тогда мы сейчас тихонько покидаем этот трактир и окучиваем столичную резиденцию графа де Куфто.
— Кого? — тут же нарушил обет молчания рыцарь.— Этого ретрограда? Этого бездаря, который, ссылаясь на свою Шамбмяуру, пытается опровергнуть мою теорию о происхождении видов? Бездоказательно опровергнуть?!! Пошли! Я его сейчас на куски порву!
При слове «Шамбмяура» глаза у оборотня полезли на лоб. Он открыл было рот, но дракон поспешил вмешаться, чтобы свернуть уже порядком надоевший ему научный диспут.
— Правильно. Порвешь. Только морально. Задай ему перца от всех нас. Мы тебя лично к нему проводим. Знаешь, где он живет?
— Только адрес,— сердито сказал Жак.— Я в столице впервые. Мы с ним по переписке знакомы. Правда, он моего настоящего имени пока еще не знает. Но ничего, сегодня узнает!