Чувствуя возбуждение и непривычный прилив сил, маг пошевелил членами, встал, подпрыгнул, едва не достав макушкой сводчатого потолка кельи. Засмеялся от неожиданности, ощущая горячий ток крови и силы по жилам. "Тень" Морока одарила его порцией юаньшэньши, и он сразу сбросил с плеч полтора столетия. Исчезли мешки под глазами, морщины, кожа на лице перестала казаться пергаментной, глаза засияли, наполненные _энергией_. Из глубокого двухсотлетнего старика Хрисанф превратился в пятидесятилетнего мужчину, вполне способного понравиться женщине.
- Благодарю, Господин! - Маг низко поклонился телевизору. - Я отслужу.
Он взял колокольчик на стеклянном столике в углу кельи и позвонил.
Открылась неприметная дверь, в келье возник угрюмого вида мужик, заросший волосом до бровей, одетый во все черное. Бывший сотник, предводитель хха, доверенное лицо верховной жрицы Потап Лиховский. Он был мертв, когда его нашел Хрис, и после процедуры воскрешения стал навьем, воином-зомби, а также слугой мага.
- Приведи мне послушницу, - приказал Хрис. - Из новеньких.
Мужик молча повернулся, не удивляясь преображению хозяина, исчез.
Хрис потер руки, чувствуя сладостное возбуждение...
ГЛАВА 2
ИНДИКАТОР СИСТЕМЫ
Всеволод Марьевич Калошин производил впечатление тихой канцелярской крысы и в жизни ни на кого никогда не повысил голос. Он как никто другой умел слушать собеседника и молчать с умным видом, что, естественно, способствовало его продвижению по служебной лестнице. Невысокий, не плечистый, но жилистый, он ходил бесшумно и упруго, что говорило о его неплохой спортивной подготовке, хотя он никогда не демонстрировал свои физические возможности и навыки.
Красавцем он не был: голова огурцом, с обширной лысиной - плешь у Всеволода Марьевича появилась еще в двадцать лет, - реденькая бородка, бледные впалые щеки, бесцветные глаза, манера никогда не смотреть прямо на собеседника - все это, конечно же, не красило Калошина, поэтому тем более удивительным казался тот факт, что жена у начальника аппарата президента России была красавицей. Каким образом ему, пятидесятилетнему тихоне, удалось произвести впечатление на двадцатилетнюю топ-модель идашкинского Дома моды, оставалось тайной для всех, кто его знал.
Родился Всеволод Марьевич Калошин в тысяча девятьсот пятьдесят втором году в городе Красногорске Московской области. В тысяча девятьсот семьдесят пятом окончил Калининградское высшее военно-инженерное училище, в семьдесят девятом - Всесоюзный заочный инженерно-строительный институт. Работал в Институте космических исследований, занимал руководящие посты в объединении "Мосинжремонт". В тысяча девятьсот восемьдесят восьмом году ушел сначала на комсомольскую, а потом на партийную работу. Был замечен партийными кадровиками ЦК и встроен в бюрократическую _систему_ как один из перспективных проводников линии партии. Работал в администрации Горбачева, потом Ельцина. Возглавил Фонд экономических и социальных реформ, но потом снял с себя полномочия распорядителя Фонда, хотя и остался в совете директоров. В начале двадцать первого столетия он был назначен главой администрации президента.
В принципе, в карьере Всеволода Марьевича, как и у других подобных ему чиновников госаппарата, не было ничего, поражающего воображение. Будучи винтиками скрытой _системы_ управления государством, такие люди никогда прямо не выражают своего мнения, ни с кем не спорят, не повышают голос, не конфликтуют, но _всегда_ добиваются своего. Отличие Калошина от коллег крылось в том, что он был не простым винтиком существующей реальной системы власти, а "индикатором", высвечивающим пожелания властных структур. Ему удалось поработать с тремя президентами страны, и одно это говорило о многом. О том, к примеру, что реальная власть в стране принадлежит не президенту и парламенту, а мощной финансовой группировке, всегда остающейся в тени.
И вдруг что-то произошло. Всеволод Марьевич Калошин изменился. С президентом он по-прежнему вел себя тише воды ниже травы, но с подчиненными заговорил высокомерно, грубо, пренебрежительно и в полный голос. Буквально за месяц, с середины мая по середину июня, он подмял под себя все кремлевские чиновничьи структуры и стал полновластным _хозяином_ Кремля, решая такие вопросы, которые раньше были только в компетенции президента.
Впрочем, его лично это не смущало. Он _знал_, что делает и ради чего все делает, ибо добровольно стал Черным Веем, эмиссаром Морока, не ошибавшегося в таких людях.
Восемнадцатого июня Всеволод Марьевич принял в своем рабочем кабинете, расположенном на втором этаже Дома Советов - здания администрации на территории Кремля, молодого черноволосого мужчину "кавказской" наружности. Этим мужчиной был Халил Магомедович Савагов, заместитель генерального директора ВВЦ. Разговор двух _проводников_ воли Морока был недолгим и проходил без свидетелей.
- Долго возитесь, уважаемый, - сказал Калошин, не приглашая посетителя сесть; на него он по обыкновению не смотрел. - Где грамоты Евстигнея?
- Ищем, - пожал плечами Савагов.
- Долго ищете. Неужели так сложно найти всех, кто был связан с волхвом, допросить и выяснить, кому он передал грамоты и рунный володарь?
- Двоих мы уже нашли, они ничего не знают. Осталось еще четверо. Процесс поисков займет не больше недели.
- Даю три дня. Найдите всех причастных к нейтрализации Врат и уничтожьте! Но прежде отыщите володарь!
- Я делаю все от меня зависящее, но... мне мешают...
- Так уберите всех мешающих! Чего вам не хватает?
- Финансирования... и людей.
- Люди будут, деньги тоже. У нас мало времени. Хозяин долго ждать не будет, и если мы оплошаем...
- Я все сделаю, - кивнул Савагов, вытирая вспотевший лоб платком. Мне бы хотелось в первую очередь убрать директора...
- Это ваши проблемы. Но сделайте это не топорно, а с переносом вины, подставьте кого-нибудь. Хорошо бы сделать так, чтобы он сам ушел с поста директора. Прямая ликвидация нам пока не выгодна. Уровень этого человека довольно высок, и у него есть союзники, которые вполне способны раздуть дело. Придумайте что-нибудь.