Быстров захлопнул дверь. Наташа привстала, стараясь найти одежду.
— Теперь ты убедилась? Он же просто сумасшедший!
Строков снова забарабанил в дверь, крикнул:
— Вы мне обещали!
Сергей вышел в коридор. Стараясь сдержать тревогу, Наташа принялась торопливо одеваться. Ей хотелось вмешаться, помочь Строкову. Она ему поверила сразу, после первого разговора. Поверила, что у старика по-настоящему серьезное дело, заставляющее совершать все эти нелепые поступки…
Она не успела одеться, как вернулся Сергей. С тревогой Наташа всматривалась в него, пытаясь понять, что там между ними произошло.
— Знаешь, я согласился…
— На что согласился?
— Пойти с ним в маршрут. Я готов пройти не только пятнадцать — тридцать, сто километров! Лишь бы от него избавиться!
— По-моему, правильно сделал.
— Да? А что мне оставалось? Он уже и Хакимова сюда впутал, и тебя, и Сайду. Что я могу один против всех. Вот избавлюсь от него, потом с вами разбираться буду. Он мне дал слово, что сразу уедет. Как думаешь, сдержит?
— Сдержит, если ты сам не попросишь его остаться.
— Я тоже похож на сумасшедшего?
— Нет. Но я верю, не зря он все это затеял…
До ледяной стенки они добрались в сероватых предрассветных сумерках. Сергей чувствовал себя превосходно. Подъем проходил легче, чем он ожидал. Чистый воздух, застывшие исполины скал, розовеющее на востоке небо — все это пробуждало в нем ощущение никогда раньше не испытанной легкости. И только Строков, едва переставлявший ноги, портил настроение.
— Вы не могли бы идти быстрее?
— Могу. Но если пойти быстро, вас надолго не хватит.
— Спасибо. Вы очень внимательны ко мне.
— Как хотите. Я могу идти гораздо быстрее.
Строков ускорил шаг. Подъем стал круче, шершавая поверхность камня сменилась голубоватым, неправдоподобно чистым льдом. Еще с полчаса Сергей шел легко, хотя ноги часто срывались, а громоздкие ботинки цеплялись за малейшие неровности льда.
В очередной раз споткнувшись, он вдруг почувствовал, как внезапно навалилась усталость, точно она кралась за ним следом и лишь выжидала подходящего момента. Рюкзак потяжелел, и воздух стал как будто реже. Сергей хватал его широко открытым ртом и чувствовал: с каждым шагом дышать становится труднее. Он изо всех сил старался выдержать темп, который сам предложил. Строков заметил его состояние и сбавил шаг. Перед глазами у Сергея запрыгали черные мушки, а воздуха просто не стало, словно они попали в безвоздушное пространство. Он пошатнулся, схватился за грудь, медленно опустился на камень.
— Что с вами?
— Не знаю… Сердце…
— Дайте руку! — Пальцы Строкова сжали ему запястье, проверяя пульс. — Ничего страшного. Это от смены высоты. Пройдет. Нельзя останавливаться, иначе не дойдете. Вставайте и постепенно набирайте темп.
— Я, пожалуй, лучше вернусь… В другой раз.
Строков еще раз проверил пульс и строго посмотрел на него.
— Нет, вы пойдете сейчас. Сердце у вас в порядке.
— Кто дал вам право?..
— Обстоятельства. Вы мне обещали этот маршрут. И кроме того… вы перестанете себя уважать, если теперь повернете обратно. Не сможете больше работать в горах. Слышали, как появляется у людей боязнь высоты?
— Перестаньте меня запугивать!
— Тогда вставайте! Вы же моложе меня. Как вам не стыдно!
Строков встал и медленно пошел вверх. Веревка, которой они были связаны, шурша, разматывала свои кольца, словно ползущая змея. Каждый шаг давался с огромным трудом. Рубашка прилипла к телу, в горле пересохло. В довершение всех несчастий откуда-то сверху начал дуть порывистый холодный ветер, унося клочья утреннего тумана.
— Я хочу пить! — прохрипел Сергей.
— Пока не поднимемся, пить нельзя!
Быстров хотел остановиться, зачерпнуть пригоршню снега, но веревка снова натянулась, заставляя идти вперед.
— Скотина! Упрямая старая скотина! — тихо процедил он сквозь зубы. — На кой дьявол я связался с этим помешанным? Чего ради вообще поперся сюда?
Сейчас его гордость, самолюбие казались ничтожными, маленькими перед непомерной тяжестью, навалившейся на плечи, перед этим холодным воздухом, которого так не хватало измученным легким.
— Остановитесь! Я больше не могу! — крикнул он в белесый туман, заполнивший все вокруг.
— Перестаньте ныть! Вы не ребенок! Привал будет через полчаса!
Теперь Сергей считал шаги. Двадцать шагов — минута. Пятьсот шагов до привала… Надо их пройти, надо выдержать, не падать же в самом деле. Не доставлять ему этого удовольствия…