А следом из-за его спины выскользнули восемь демонов Бездны - самые опасные существа Иномирья. Каждый из них сжимал в лапах по огненному клинку и жезлу Чёрного Пламени. Но Джард не собирался отступать так просто.
По его крику из дальнего наоса примчались крылатые адские бесы, целых тридцать штук, вооруженные трезубцами Смерти. Они окружили своего хозяина, пронзительно пища, и угрожая оружием демонам Бездны, своим соперникам в Иномирье. Следом в зал вступил Эдмерос, высший чёрный маг, преемник Гумроса. Его сопровождали семь огров, каждый с тяжеленным молотом на плече, способным проломить доспех любой прочности, а уж чью-нибудь грудь - и подавно.
Я наконец-то пришел в себя после всего увиденного, и принялся потихоньку двигаться в направлении алтаря, где лежал амулет Гарловиц. К счастью, бывшие союзники слишком увлеклись друг другом, чтобы обращать внимание на меня. И мне удалось никем не замеченным добраться до амулета, и спрятать его у себя на груди.
Тем временем демоны начали наступать на защищавших Джарда бесов, но прежде чем они успели напасть, с левого фланга подоспели на помощь бесам огры. Первый из них рухнул, объятый чёрным пламенем, но остальные нанесли удар по демонам, запросто снеся со своего пути троих. Бесы же, обрадованные такой поддержке, стремительно атаковали тех, что были поближе, и пронзили своими трезубцами ещё двоих демонов.
Настал черед Риэ отступить немного назад, шипя какие-то проклятия по поводу распоясавшейся молодежи. Плащ его слегка распахнулся, и оттуда хлынули Бесбарайские питоны, каждый толщиной с ногу огра. Сколько их, подсчитать было сложно, так как они все время извивались и переплетались друг с другом.
Сразу двое огров рухнули, оплетенные с ног до головы мощными телами десятиметровых тварей, бесы же взлетели повыше, спасаясь от новых противников с помощью крыльев. Три оставшихся демона Бездны воспользовались этим, чтобы атаковать их в воздухе.
Пока битва набирала обороты, я осторожно отступил с тень одной из колонн, и под её прикрытием отошел на несколько метров в сторону, подальше от разошедшихся Владык Тьмы, бьющихся за то, кто из них более достоин права лишить меня жизни. Я чувствовал, что время истекает, но не знал, что можно предпринять в нынешнем положении.
И в этот момент мне пришла в голову блестящая идея: раз уж именно из-за Джарда Тёмного Мастера я и не могу воспользоваться силой амулета, то прежде всего мне следует выступить на стороне апостола Хаоса Риэ с тем, чтобы избавиться от действия его блокирующего заклятия. Да и Риэ, даже будучи удивлённым моими действиями, скорее всего, не упустит момент чтобы, наконец, расправиться со своим давним соперником.
И я запоздало вспомнил о кинжалах Эйфоса, которые взял на память о погибшем друге: они были освящены в одной из часовен Всесвятых много лет назад, но и по сей день не утратили своих свойств. Лучшего оружия против адских бесов было не выдумать - и я решил воспользоваться благоприятным моментом.
После первого же броска я с радостью убедился, что ещё не утратил навыков метания ножей - ближайший ко мне бес вспыхнул желтым пламенем и испарился в одно мгновение. Все взоры устремились на меня, но я не стал терять времени, а продолжил метать кинжалы, уменьшая число адских созданий. Из дюжины кинжалов я оставил лишь парочку - на всякий случай.
Демонам и Риэ мое вмешательство было лишь на пользу, и апостол Хаоса не замедлил воспользоваться замешательством в рядах своего соперника. В то же время Эдмерос, понимая, что моё выступление способно переломить исход боя не в пользу его господина, принялся накладывать на меня какое-то сильнодействующее заклятие. Но прежде чем он успел закончить, близкий взрыв сгустка чёрного пламени из жезла последнего демона Бездны заставил его отшатнуться и прервать свой речитатив.
Я не стал дожидаться продолжения, и метнул в него один из двух оставшихся у меня кинжалов. К моему удивлению кинжал отскочил от его плаща, как щепка, а сам маг даже не обратил никакого внимания на мою попытку, заведя магическую шарманку заново. Я приготовился отскочить в сторону, надеясь, что его заклятие будет направленным, а не привязанным. Но не успел.
Откуда-то справа странно замедленно пролетел необычный кинжал с тремя лезвиями, который я видел на поясе Элиафины, и с противным хрустом вонзился в спину Эдмероса, опрокинув его на грудь. Я ошарашено глянул в ту сторону и на миг утратил дар речи: в проеме наоса стоял Демент, весь в крови, но вполне живой, и твердо стоящий на ногах.