Тут его взгляд упал на свежую рану в туловище монстра. Значит, Мун все-таки сделал свое дело. Идея, родившаяся в уме Оуэна, была осуществлена так быстро, что он даже не успел оценить ее возможные последствия. Вытащив из кармана гранату, Искатель выдернул чеку и погрузил руку в самое нутро пришельца. Отпустив гранату, он попытался вытащить руку, но края раны сомкнулись на его запястье. Попытки высвободиться из этих тисков ни к чему не приводили. Сконцентрировав всю волю, Искатель ударил обломанным лезвием меча по собственной руке и, обагренный кровью, отпрянул от пришельца. Пришелец прижал когтистые лапы к своему брюху, и в этот момент прогремел взрыв.
И изнутри, и снаружи пришельца охватило жаркое белое пламя, искавшая выход взрывная волна сорвала с плеч оскалившуюся в дьявольской улыбке голову. Обезглавленное тело закачалось, огромные лапы в агонии стали хватать воздух, но жизненные силы пришельца уже иссякли, и он тяжело повалился на каменную мостовую.
Оуэн, содрогавшийся от озноба, крепко схватился за запястье обрубленной руки. Бившая фонтаном кровь стала течь тонкой струйкой. Теперь надо было сделать главное. Бросая по сторонам отчаянные взгляды, Оуэн увидел возле шкафа с пультом управления голову киборга. Оуэн упал на колени и, по-прежнему крепко сжимая запястье, стал двигаться вперед. Ему надо было пробудить хэйденменов. От него зависела судьба Хэйзел. Подобравшись к пульту управления Гробницей, он заставил себя встать на ноги. Залитый кровью пульт был перед его глазами, но блоки, разноцветные панели и клавиши оставались загадкой.
Оуэн посмотрел на мертвую голову киборга, поднял ее здоровой рукой и заглянул в застывшие глаза.
– Мун, черт тебя побери! Что я должен делать? Как их разбудить? Скажи!
В глазах киборга появилось слабое золотистое мерцание. Его губы зашевелились, и Оуэн поднес голову к своему уху.
– Голубая… Три-семь-семь-ноль, – чуть слышно прошептал Мун.
Отбросив голову, Оуэн шагнул к пульту управления. Когда он нашел голубую панель, на его губах появилась дикая улыбка. Набрать на клавиатуре нужный код не составило труда. Оторвав взгляд от пульта управления, Оуэн посмотрел на Гробницу хэйденменов. Покрывавшая ее ледяная корка на глазах таяла, и ячейки гигантских сот – одна за другой – озарялись ярким светом. Оуэн зашелся в истерическом смехе. Он все еще смеялся, когда из Гробницы потоком стали вытекать воины-киборги.
Вскоре после этого бледный как полотно Оуэн сидел возле тел мертвых вампиров, а Хэйзел бинтовала его левое запястье. Благодаря способностям, появившимся в организме Оуэна после прохождения через Лабиринт, его страшная рана уже затянулась, но Хэйзел не хотела рисковать. Капитан Сайленс и разведчица Фрост были обезоружены и под конвоем десятка суровых неулыбчивых хэйденменов предстали перед Жилем Искателем, который завел с ними спокойную беседу. Неподалеку от них на носилках лежали Джек Рэндом и Руби Джорни. Они тоже о чем-то тихо разговаривали. Хэйденмены подобрали их тела, когда из них еще не ушла последняя искра жизни. Регенерационные машины на удивление быстро ликвидировали последствия тяжелых ранений. Хотя и Руби, и легендарный повстанец были еще очень слабы, ни у кого не возникало сомнений в их выздоровлении. Оуэн показал хэйденменам останки Муна, но его, к сожалению, уже невозможно было вернуть к жизни. Услышав рассказ Искателя о том, как мертвая голова Муна прошептала спасительный код, хэйденмены вежливо покачали головой и предложили Оуэну как следует отдохнуть.
Оуэн опасался, что вырвавшиеся из Гробницы хэйденмены просто убьют его, но они, по крайней мере до сих пор, делали все возможное, чтобы отблагодарить своего спасителя. Это были рослые, прекрасно сложенные существа с сияющими золотистыми глазами. К месту схватки они прибыли как раз вовремя и помогли Жилю расправиться с тремя одолевавшими его вампирами. Хэйзел и Фрост довели друг друга до полного изнеможения, их с трудом развели в стороны, но, даже увидев хэйденменов, разведчица норовила броситься в бой. Лишь после категорического приказа Сайленса она отдала свой меч. Так и закончилась эта схватка.
Оуэн посмотрел на труп лорда Дрэма. Возле него уже стоял на коленях Жиль Искатель Смерти. Увидев подошедшего Оуэна, Жиль горестно покачал головой:
– Настало время скорби, сударь. В нашем роду еще один покойник.
После этого Жиль замолчал, а Оуэн не стал докучать ему вопросами. Для них еще будет время. Как и для многого другого. Он посмотрел на Руби и Рэндома. Рэндом медленно повернул голову и, улыбнувшись, обратился к охотнице за скальпами:
– А похоже, нам все-таки посчастливилось участвовать в самом грандиозном восстании против Империи. Я-то уже начал сомневаться в этом. Так что думай о славе, которая тебя ждет.
– Я думаю о мешке с деньгами, – усмехнулась Руби.
– Ну и о нем тоже, – согласился Рэндом.
Оуэн хотел рассмеяться, но у него совершенно не было сил. Хэйзел тем временем закончила бинтовать его руку и смерила Искателя непреклонным взглядом:
– Тебе непременно надо воспользоваться своим регенератором или обратиться за помощью к хэйденменам.
– После того, что с нами сделал Оз, я не доверяю этой машине, – недоверчиво покачал головой Искатель. – Кто знает, какие еще ловушки он там оставил? Хэйденменам я тоже не доверяю. Пройдет немного времени, и мой организм сам залечит раны. Я чувствую это. Сейчас лучше помоги мне встать. Я должен поговорить с капитаном.
Хэйзел помогла ему подняться, и Оуэн более или менее твердой походкой подошел к Сайленсу и Фрост. Заметив это, Жиль одобрительно кивнул и остался возле тела Дрэма. Разведчица посмотрела на Оуэна пренебрежительно-холодным взглядом, но капитан вежливо поклонился. Хэйденмены привели в порядок его нос, хотя между глаз у него остался внушительный темный синяк.
– Для человека, который поставил на ноги всю Империю, ты выглядишь не слишком внушительно, Искатель Смерти.
– Я постараюсь восполнить этот недостаток, – спокойно ответил Оуэн. – Теперь слушайте меня внимательно. У нас есть повод отправить вас живыми и здоровыми в Империю. Через вас мы дадим знать Железной Стерве, что восстание началось. В следующий раз мы явимся к ней сами вместе с огромной армией и сбросим ее с Железного Трона. Заставьте ее поверить в это. Времени на переживания у нее будет достаточно.
– Вы взяли в плен трех вампиров, – сказал Сайленс. – К ним трудно испытывать чувство симпатии, но они входят в состав моего экипажа.
– Они останутся здесь. Ими очень заинтересовались хэйденмены. Скажите, капитан, зачем вам понадобилось уничтожать Лабиринт?
– Это была необходимость. Там стали гибнуть мои люди.
– Вы даже не представляете, что сделали. Лабиринт мог творить чудеса, открывать человеку новые возможности. В нем было будущее человечества.
– О каком будущем человечества можно вести речь, если ты поведешь на Империю хэйденменов? – резко спросила Фрост. – Точно так же можно было взять в союзники компьютер с планеты Шуб!
– Хэйденмены далеко не такие, какими их изображают, – ответил Оуэн. – Империя не раз попадалась на лжи. Скорее всего, она лгала и про хэйденменов. Но, так или иначе, не беспокойтесь. Хэйденмены не останутся без контроля.
– А как ты сможешь справиться с ними? – удивился Сайленс.
– Вы даже не представляете, как нас изменил Лабиринт, – вмешалась в разговор Хэйзел. – Наши силы и возможности во много раз возросли.
– Настало время перемен, – сказал Оуэн. – Империя прогнила снизу доверху. Я могу лично утверждать это.
– Хорошенько подумай, на что ты идешь, Искатель! – Капитан Сайленс шагнул вперед, но, заметив, как рука Хэйзел легла на кобуру, остановился и продолжил более спокойным тоном: – Империи сейчас угрожают две цивилизации пришельцев. Их технология намного опередила нашу. Человечеству угрожает страшная опасность. Сейчас не время сводить счеты друг с другом.
– Лучшего времени не будет, – сказала Хэйзел. – Как знать, может быть, пришельцы станут нашими союзниками.
– Вы рассуждаете, как недоумки! – резко возразила Фрост. – Я видела одного из тех пришельцев. Чудовище, с которым сегодня разделался Искатель, по сравнению с ним – просто щенок с мокрым носом.