Инди только пожал плечами. Грохот за спиной все нарастал, начал дрожать пол под ногами. Весь храм заколебался.
Не могу же я вот просто бросить идола в эту яму, подумал Инди и крикнул:
— Ладно, Сатипо. Тебе — идол, мне — бич.
Он бросил идола, перуанец ловко поймал его, затолкал в карман, а потом разжал пальцы и уронил бич на землю.
— Очень сожалею, сеньор Джонс, но ничего не поделаешь Adios. Желаю удачи. — Перуанец улыбнулся. Потом развернулся на каблуках и пошел по коридору.
— Плевал я на твои сожаления, — закричал ему вслед Инди.
Тем временем все здание уже тряслось, как лесной колдун в припадке ярости. Слышался грохот падающих камней, рушащихся колонн.
Вот оно, проклятье идола, подумал Инди. Все это больше всего напоминало дневной субботний сеанс страшного фильма для детей.
Однако нужно было что-то делать. Выбора не было — придется прыгать. Надо собрать все силы и попытаться преодолеть эту преграду, надеясь, что на этот раз закон тяготения будет на твоей стороне. За спиной — кромешный ад, впереди чернеет жуткая бездна, поэтому нужно прыгать, перекрестясь и надеясь на удачу.
Ну, прыгай!
Инди набрал в грудь воздуха, напружинился и взлетел, вложив в прыжок се силы, какие у него были. Он летел и слышал, как свистит воздух вокруг него. Наверное, ему следовало бы прочесть молитву, чтобы Бог не дал черной бездне, зияющей внизу, поглотить его, но Инди был не из тех, кто полагается на молитву.
Вот уже началось падение, прыжок израсходовал силу толчка, и он стремительно полетел вниз. Инди продолжал надеяться, что приземлиться на другой стороне ямы.
Но нет, не вышло!
Он чувствовал, что летит в страшную темноту, насыщенную сырым запахом подполья, и выбросил вперед руки, чтобы хоть за что-нибудь зацепиться. Инди впился ногтями в самый край ямы, который начал осыпаться, оседать под его весом. Камешки посыпались из-под рук прямо вниз, в бездонную тьму. Инди извивался, цепляясь и руками, и ногами в поисках опоры, как рыба, выкинутая на берег. Он стонал, напрягая все силы, чтобы дотянуться до верха и вылезти. Не должен проклятый перуанец уйти безнаказанно и унести с собой идола! Инди искал хоть какую-нибудь опору, не важно какую. А храм продолжал рушиться, подобно жалкой соломенной хижине. Инди впился ногтями в землю, стараясь вылезти, и чувствовал, как они ломаются под непосильным грузом.
Напрягись, выложись, приказал он сам себе, ну, еще!
Инди медленно полз наверх, пот заливал глаза, казалось, что внутри сейчас что-то лопнет, и тогда ему придется узнать, что скрывается внизу, на дне пропасти. Он остановился, чтобы перевести дух, сгруппироваться, и, собрав все силы в кулак, снова стал преодолевать, сантиметр за сантиметром.
В конце концов, Инди удалось забросить ногу и перевалиться через край ямы, на пол. Но пол дрожал под ним, угрожая ежеминутно провалиться.
Поднявшись на трясущихся ногах, он поглядел в том направлении, куда по коридору ушел Сатипо. Перуанец пошел в ту сторону. Где они обнаружили останки Форрестала, в камеру с копьями. И вдруг Инди понял, какая судьба ждет его бывшего попутчика. Он понял это прежде, чем услышал лязг металла и страшный крик, эхом отозвавшийся в пустых залах. Инди схватился за свой верный бич и мигом помчался туда. Сатипо висел на копьях и походил на экспонат какой-то чудовищной коллекции, принадлежавшей сбрендившему собирателю бабочек.
— Adios, Сатипо, — сказал Инди и осторожно достал статуэтку из кармана мертвеца. Затем он проскользнул между копьями и заспешил по коридору к выходу.
Он уже видел впереди свет и густые заросли леса. Но грохот сзади все нарастал, отдаваясь дрожью во всем теле. Инди обернулся и остолбенел: сзади по узкому коридору на него катился огромный камень, набирая скорость с каждой минутой. Вот она, последняя ловушка, подумал Инди. Строители храма не хотели, чтобы незваный пришелец выбрался отсюда живым, даже если он преодолеет все остальные препятствия. Инди бросился бежать. Он скачками несся к выходу, а сзади его настигал камень. Он пулей вылетел наружу и упал в густую траву прежде, чем каменная глыба ударилась о выход, запечатав его навеки.
Обессиленный, Индиана Джонс лежал на земле и вяло думал, что нужно отойти от храма подальше, слишком близко к нему находиться нельзя — это опасно. Его непреодолимо клонило ко сну. Хотелось просто закрыть глаза, погрузиться во тьму и отдохнуть, заснуть без сновидений. Ведь там, откуда он только что вырвался, можно было умереть сто раз. За всю свою жизнь иной человек не переживал столько опасностей, сколько Инди за несколько часов. Тут он улыбнулся, сел и принялся вертеть в руках золотого идола.