Действительно во сне можно многое. Интересно как на самом деле выглядят миелонцы?
В ходе лекции определился с темой. Кот мне рассказывал о методах интерполяции. Я не первый раз слышал об этих методах. Дело было на первом курсе. После сдачи зачёта больше ни разу не приходилось пользоваться этими методами.
***
Меня разбудил, по всей вероятности, хлопок закрывшегося от ветра окна. В припадке сонной бодрости я вскочил с постели и закрыл окно. Вернувшись в постель, подумал, что совсем закрывать окно было не обязательно. Можно было оставить на микропроветривание. Вставать второй раз было лень. Спустя пол минуты вновь уснул.
***
Всё тот же кошак продолжал лекцию. На этот раз мне пытались вдолбить методы экстраполяции. Перерывов в конспектировании не было, как и в предыдущем сне. Мне вновь не удалось рассмотреть конспект. Однозначно можно сказать, что тетрадь та же. Я узнал её по разлинеенным в ромбик листам. Хотя бы не в кружочек как в анекдотах. А ещё в ходе лекции, кот несколько раз просил посмотреть на предыдущие записи, среди которых я узнал записи из прошлого сна.
***
В этот раз меня разбудил будильник. Состояние было каким-то разбитым. Как будто меня постоянно дёргали и не дали выспаться. Лёжа в постели вспомнил сны. Самое удивительное было в том, что я отлично помнил написанное во время сна. Не очень это похоже на нормальный сон. Как-то мне встречалась статья в которой говорилось, что во время сна отключен отдел мозга ответственный за распознавание букв. То есть во сне невозможно ничего прочитать, а тут не только можно прочитать, но и можно написать, да ещё и изучалась куча всего. Это круче чем записывание на корочку в древней комедии.
Не спеша собрался и отправился на предприятие.
Иван Соломонович нашёлся в своём кабинете.
- Доброе утро, - поздоровался я, заходя к нему в кабинет.
- Проходи. Садись. Тебе чай или кофе?
- Пока ничего. Иван Соломонович, просветите меня насчёт бесов. Чего они такого наобещали, что мы их в свой гексегон переселяем?
- Мы их не навсегда переселяем. Мы из их родного гексагона амазонок выгоним, и они вернутся домой.
- Ой, что-то я сомневаюсь в их возвращении. Так всё-таки, мы что получим с их переселения?
- Они знают где в их гексагоне месторождения золота. И умеют мыть золотой песок.
- Вот теперь понятно, а то каких-то альтруистов из нас делаете.
Кадровые вопросы обсуждали достаточно долго. Иван Соломонович поддержал моё предложение. Много времени заняли детали. Например, изложить на бумаге перечень моих требований и порядок приоритетов при приёме. Потом пришёл начальник отдела кадров. Внимательно прочитал мои писульки. Задал несколько вопросов. Очень толковых вопросов. Сделал пометки на бумагах. Попутно рассказал, как обстоят дела с подбором кандидатов на следующее пополнение. Сегодня на собеседование придут люди, отобранные из списков, принесённых Антиповым. Илья Лосев и Молчун уже знакомятся с их личными делами.
Когда остались в кабинете вдвоём, я рассказал о жучках и о записи, которую нам подкинул дипломат. После изложения фактов, высказал свои домыслы, выводы, предположения и планы.
- Максим, а ты не думал, что дипломат мог разыграть перед нами представление? Вот ты предполагаешь, что он разговаривал с Рисой Харш. Он мог просто стать возле жучка и выдать свой монолог под видом разговора по рации или телефону ... какой там у них тип радиосвязи.
- Что меняется если даже так?
- Тогда получается, что дипломат показывает, что он действует под давлением, которого на самом деле нет.
- Я пока не вижу чем нам это поможет. Что так, что так нам не у кого искать справедливости.
- Дай мне немного времени. Может быть появятся какие-то умные мысли.
От Ивана Соломоновича я отправился в строящийся корпус. За время с моего последнего посещения, а это меньше суток, привели в рабочее состояние ещё два этажа вокруг кукурузины. На остальной территории комплекса тоже кипела работа. По плану к концу дня будет завершена отделка первого этажа. Или правильно его назвать минус девятнадцатым?
В лабораториях вместо скучного шелеста бумаги и щёлканья клавиш меня встретило бурное оживление. Повод для радости был весомым. Центром внимания оказался наш первый антиграв, собранный из частично рабочих блинов. Присмотревшись внимательно, я заметил, что от той нашей поделки здесь только рама и генератор. Остальные запчасти новые. Но самое главное заключалось в том, что это изделие могло не только оторваться от земли, но и маневрировать как по горизонтали, так и по вертикали. Немного неуклюже, НО МОГЛО.
- А вы молодцы, - похвалил я сотрудников, работавших над антигравом. Какова грузоподъёмность?