Боже, как блестели ее глаза, притягивая меня к своим чарам. В ее темном виски-взгляде можно было потеряться.
«Это всего лишь деньги».
Она побледнела. «Просто деньги?» — прошептала она в шоке. «Это куча денег».
Я притянул ее ближе к себе, ее грудь коснулась моего костюма. Это было недостаточно близко. Мне нужно было от нее гораздо больше.
— Это ради благого дела, — прохрипел я, скользя губами по ее мягкой коже. «И я не потерплю, чтобы с тобой танцевал кто-то еще. Я хочу каждый твой танец». На всю оставшуюся жизнь.
Эти слова врезались в мой мозг и чертовски шокировали меня. Я испустил сардонический вздох, ненавидя то, что это наконец случилось со мной. Я хотел одного, в чем мне отказывали всю мою жизнь. Настоящая чертова семья. Брак моих родителей был шуткой. Драка и крик. Обман. Сцены и скандалы.
А потом я почувствовал вкус собственной катастрофы с бывшим. Обман. Скандал. Разрушение.
Пока из этого не вышло одно хорошее дело. Или я подумал.
Оказывается, эта хорошая вещь принадлежала кому-то другому. Мой лучший друг. Чертов ублюдок.
И все же, вот она, женщина, которая чувствовала себя лучше, чем на небесах. Она чувствовала себя как дома. Как семья. Она была всем, чего я когда-либо хотел. И по иронии судьбы, она сдержалась. Все мое богатство, казалось, ее не соблазняло.
Возможно, я бы шантажировал ее, заставив подписать этот контракт. Шантажируйте ее, чтобы она осталась со мной. Держи ее со мной, пока она не сможет увидеть то же, что и я. Ради нее и ее девочек я бы сжег мир. Я бы сделал все, чтобы она стала моей .
«Кристофф». Мягкий голос Джеммы проник сквозь откровение и одержимость.
"Хм."
«Должны ли мы танцевать?» Ее глаза метались по нам, и я понял, что аукцион закончился. Вероятно, с первой ставки они собрали больше, чем когда-либо прежде. Танцпол медленно заполнялся и играла музыка. — С тех пор, как ты заплатил двадцать пять миллионов за танец.
Мои губы изогнулись. "С удовольствием."
Если бы она только знала, я бы заплатил за нее вдвое больше. Тройной. Я бы дал ей что угодно. Весь чертов мир. Пока она была моей. Навсегда.
Наши тела двигались вместе, ее маленькая фигура идеально сочеталась с моей большой. Песня звучала смутно знакомо, но я не мог сосредоточиться ни на чем, кроме этой женщины. Как она пахла. То, что она чувствовала по отношению ко мне. То, как ее грудь касалась меня с каждым ее вздохом.
— Ты расстроен? Ее голос заставил меня опустить голову и встретиться с ней взглядом. Черт, эти губы меня соблазнили. Я наклонился, покусывая ее губы.
— Никогда, — тихо пробормотал я. «Пока ты танцуешь со мной» и трахаешь меня , «я никогда не смогу расстроиться». Пока ты мой.
Она тихо рассмеялась. «За все эти деньги ты заслуживаешь все мои танцы до конца нашей жизни». Ее щеки покраснели, как будто она только что поняла, как это звучит. Мне чертовски нравилось, когда она краснела, а этот намек мне нравился еще больше. «Ммм, мне нравится эта песня».
Я даже, черт возьми, не заметил эту песню. Только она. Я жил и дышал этой женщиной. Один ее вкус и я зацепился на всю жизнь. Теперь мне просто нужно было убедиться, что она тоже.
Слушая текст, я узнал песню Джейсона Алдина «Got What I Got», и черт возьми, если бы она не описывала меня с этой женщиной. С ней не было желания повернуть время вспять и завести кого-то другого. До нее я не скучала ни по кому и ничему. Она была всем, что мне когда-либо было нужно и чего я хотел.
За считанные недели она проникла в мое сердце. Неохотно, но твердо.
Я уткнулся лицом в изгиб ее шеи, вдыхая ее запах. Это было так уникально для нее. Моя одна рука обняла ее, ладонь на ее пояснице, и мы двинулись вместе. Медленный. Только мы двое и никто другой во всем этом чертовом месте не имел значения.
Только она.
«Я подарю ей и ее девочкам весь мир», — поклялся я. Я сделаю ее своей. Я сделаю ее счастливой.
— Я тоже, — прошептал я ей на ухо. Я почувствовал, как ее тело вздрогнуло под моей ладонью, и она наклонилась ко мне, слегка наклонив шею, чтобы обеспечить мне лучший доступ. Это вызывало у меня желание стучать себя в грудь и кричать на весь мир: « Мое ». — Потому что ты у меня есть.
Все взгляды были обращены на нас, но я не мог оторвать глаз от красивой женщины в моих объятиях.
Потому что у меня было все, что у меня было, прямо здесь. В моих объятиях.
Глава 28
Женевьева
Этот мужчина. Эта песня. Этот танец.
Прошлое ушло, оставив меня с мужчиной, который мог наполнить мое сердце или разорвать его на части. И все же я позволил себе почувствовать. Почувствуй его и песню. Мурашки побежали по моей коже, я подняла глаза, чтобы встретиться с ним, и утонула в его взгляде. В этот самый момент я почувствовала, что все это у меня в его руках. То, как он смотрел на меня.