Крис выскочил из-за стола и рванул к выходу. Он волновался, но ещё пока не мог придумать объяснение для исчезновения Чонина. Кинулся домой. Чонина увидел только на подходе к общежитию. Они промчались по лестнице друг за другом, влетели в прихожую с разницей в пару секунд, после чего перед носом Криса захлопнулась дверь в комнату Чонина. Конкретно так. С щелчком задвижки по ту сторону.
— Чонин…
— Уйди.
— Да в чём дело? — Крис поскрёбся в дверь. — Чонин!
— Отстань.
— Да что с тобой такое?
— Сам как думаешь? В тот вечер я не предполагал, что ты настолько далеко зашёл. Слишком быстро ты тогда вернулся. Я решил, что ты — самое большее — слегка позажимал Ханя. Про потрахаться брякнул со злости, а ты… в самом деле… Мой омега спал с другим омегой. Мне продолжать?
— Господи… Я тогда ещё не был омегой.
— Именно. Я помню, что ты говорил. Ты сделал это, чтобы стать альфой, так ведь? Уйди, хён. Просто уйди.
— Но в итоге ведь…
— Ты хочешь, чтобы я сказал тебе, как именно это сейчас выглядит?
Голос Чонина донёсся откуда-то снизу, и Крис сообразил, что Чонин сел на пол под дверью. Он сам уселся так же в прихожей, привалился спиной к двери и прикрыл глаза. В груди как будто образовался огромный тяжёлый ком.
— Наверное, выглядит это паршиво. Но попробуй понять меня. Мне всегда говорили, что из меня получится альфа или бета, что я буду самым непривлекательным и никому не нужным омегой, если вдруг им стану. Я в это искренне верил. А тут ты… И всё это… Я не думал, что это правильно. Как и ты, я пытался с этим бороться, пытался это исправить. Особенно после того, как ты, думая, что я альфа, всё равно… Не знаю. К тому же, у нас с Ханем толком ничего не вышло. Это даже не сработало. Вообще.
— Думаешь, мне от этого легче?
— Ты считаешь, что от этого мой выбор становится менее осознанным? Менее значимым? Считаешь, от этого мои чувства становятся слабее или менее искренними? Правда?
— Я об этом так ещё не думал, — после долгой паузы тихо признался Чонин. — Мне просто больно делить тебя с кем-то ещё. Ты должен быть только моим, хён. Я не могу иначе.
— Я и есть твой, ревнивый чертёнок.
— Я вот думаю, а если бы у тебя тогда получилось… что бы было со мной? С нами? Это… больно.
— Чёрт… Чонин! — Крис с силой зажмурился. — Ты же у меня умница, чертёнок. Ты же понимаешь, что это не могло быть настолько простым. Нельзя в один миг изменить сущность, ведь так? Но когда мы… в ту ночь… — Крис умолк, пытаясь подобрать нужные слова, махнул рукой и продолжил, как получится: — Это значит, что всё изменилось раньше, правильно? Но если ты меня спросишь, что стало причиной, я не смогу тебе ответить — я не знаю. Точно так же, как не знаю, почему я не стал альфой или бетой. Может быть, так вышло потому, что я слишком много времени проводил рядом с тобой. Или потому, что мои желания к тебе были сильнее прочих… Или именно потому, что мне тогда не понравилось с Ханем… Я, правда, не знаю. Я всего лишь искал себя и пытался понять, кто я есть. Всю жизнь понятия не имел и искал себя. Просто себя настоящего. И я знаю лишь, что это зависело только от меня. Разум рассчитывал на одно, а сердце — на другое. Я что-то сделал такое, что определило мой конечный выбор. И этот выбор тебе известен. Хочешь спросить, жалею ли я?
Крис выждал немного, но из-за двери не донеслось ни звука.
— Чонин, я не жалею.
— Ты говоришь, что не жалеешь, но прямо сейчас моим ты быть не хочешь. — Так тихо и так печально.
— Упёртый… твердолобый… Чонин, если бы я знал заранее, что в итоге приду к этому, я бы поймал тебя и не отпускал с первого мгновения нашей первой же встречи. И я хочу. Я безумно хочу быть с тобой, но тебе всего девятнадцать только стукнуло.
— Угу, уже совершеннолетний. И не понимаю, что тебя не устраивает, хён.
— Господи… — Крис слегка побился затылком о дверь. — Эй, совершеннолетний, заметь, что прямо сейчас мы с тобой говорим сквозь дверь. Ты ведёшь себя, как ребёнок.
— Вовсе нет, просто я не могу смотреть на тебя и одновременно с тобой ругаться, — глухо проворчал по ту сторону двери невыносимый чертёнок. — Эти задачи противоречат друг другу, и у меня намертво зависают мозги. Чтобы мозги не зависали, одну из задач нужно устранить.
— Нет, тебе до сих пор нет девятнадцати, — с широкой улыбкой подытожил Крис, потом поморщился от внезапной и резкой боли и чуть наклонился вперёд. — Чонин…
— Хён?
— Чонин… — Голос Криса предательски дрогнул, а в следующую секунду он едва не повалился назад из-за распахнувшейся двери. Горячие руки подхватили его, но лица Чонина он уже не увидел — в глазах потемнело.
— Хён?!
— Ноги… не чувствую… — едва слышно выдохнул Крис. Было немного страшно, совсем капельку, ведь Чонин рядом…
— Хён… Чёрт… Хён?
Всё куда-то подевалось, чтобы после вернуться разбитыми фрагментами. Крис не понимал, что происходит, мог лишь выхватывать отдельные фразы, раскалывающие темноту вокруг.
— Чонин, твоя одежда… — Откуда взялся Чанёль?
— Чёрт с ней. — Крис никогда не слышал, чтобы у Чонина был такой напряжённый и резкий голос.
— Тебе помочь? Он же тяжёлый…
Горячие руки крепче сжали Криса.
— Сам справлюсь.
— Осторожнее. Как он? — А это уже Хань, кажется. — Прости, что я тогда ляпнул, ну, я…
— Заткнись. Просто заткнись.
— Чонин, что ты с ним сделал? — И Бэкхён тут, вот уж здорово…
— Ничего! — Чонин уже почти рычал. — Я вообще не понимаю, что случилось и как. Хён…
Выдохом по коже на виске, мягкое касание губ, одуряющий запах чили, который прямо сейчас Крису хотелось пить, словно воду.
— Чертёнок…
— Хён. Потерпи. Совсем чуть-чуть. Всё будет хорошо, хён. Люблю… тебя.
— Я вас умоляю…
— Хань, заткнись, — теперь рычал уже Бэкхён. — Чонин, почти добрались. Чанёль, притормози вон там. Чондэ…
— Да знаю я. Не учи учёного. Чонин, не вздумай его на руках тащить до последнего — только хуже сделаешь. Ты меня услышал?
— Да! — снова зарычал Чонин и внезапно выдохнул с умоляющими нотками: — Только поторопись.
Дальше Крис опять всё пропустил, зато потом смог разлепить веки, чтобы тут же зажмуриться от яркого света. Резь в глазах, и ресницы мгновенно намокли из-за проступивших слёз. Крис часто поморгал, чтобы привыкнуть к свету, повернуться не смог на том, на чём лежал. Мешало что-то. Зато сообразил, что вокруг белые стены, неправдоподобно чистые до стерильности. Писк рядом. Медленно осознал, что опутан то ли проводами, то ли чем-то похожим. Ныли исколотые запястья и предплечья. В лёгкие врывался воздух из трубки, установленной во рту. Из-за маски чесался нос. И ещё слегка неприятно было ощущать трубку с градусником в заднем проходе.
Клиника?
На этой мысли он снова благополучно вырубился, но не с концами, а просто уснул.
— …нет, это понятно. Ты мне другое объясни… — Снова откуда-то Хань. Крис слабо шевельнул рукой, но глаза пока открывать не стал, хотя в голове на сей раз прояснилось, да и чувствовал он себя выспавшимся и отдохнувшим. Провода и трубка с маской куда-то подевались, как и штука, которая пищала раньше рядом с койкой.
— При его внешних и физических данных притвориться альфой — как два пальца об…
— Да знаю я! Но как он умудрялся так долго всем дурить головы?
— Ты себя имеешь в виду сейчас? — ехидно уточнил Чанёль. — Ты ж с ним даже переспал вроде, да? Я, конечно, в курсе, что при частой смене партнёров сложнее залететь, но чтобы бросаться на себе подобных…
— Заткнись! Не об этом речь! Как он столько времени дурил головы Чонину, Бэкхёну и остальным альфам? Он же круглосуточно среди альф ошивался. И что, вот прямо ни один ничего не заметил?
— Ну ты скажешь… — Чанёль явно развеселился. — Один как раз очень даже заметил. А я всё ломал себе голову, что это Чонин постоянно так на него смотрит. Всякое себе напридумывал, но ведь считал, что альфы оба, так что о главном и не подумал… Чёрт, а ведь так очевидно было.