Найеры никогда не делали различий между нашими детьми, а младшую дочь любили, наверное, так же сильно и нежно, как ее биологический отец Майло, даже несмотря на то, что внешне Кайя росла крошечной копией моего третьего супруга с поправкой на необычный, нежно-фиолетовый оттенок волос.
Я присела на корточки и прижала свою девочку к себе, утыкаясь носом в ее сладко пахнущие мягкие, чуть вьющиеся на кончиках локоны.
Потом протянула руку, дотронувшись до маленького нумба в детском подбородке.
— Не болит? — в сотый, наверное, раз спросила я, хотя Майло, его родители, зоотарские медики и ученые дружно утверждали, что процедура внедрения золотого украшения для детей совершенно безболезненная.
— Нет, мамочка. Я даже его не чувствую, — уверила меня малышка, успокаивающе касаясь пальчиками моей щеки.
Ох, вот ничего не могу с собой поделать.
Совсем недавно мы всей семьей летали на знойный и зеленый Зоотар погостить у семьи моего третьего супруга, а заодно провели там необходимую для Кайи процедуру по вживлению в ее тело зоотарского украшения для контроля свойственной расе ее биологического отца энергии.
Пусть дочь и являлась полукровкой, имея в генетическом коде как зоотарские и сиглейские, так и человеческие гены, нумб ей все же, как оказалось, был необходим.
Ни меня, как мать малышки, ни тем более Рида с Кесом или Кая с Эвом на таинство вживления нумба, к сожалению, не пустили.
Так что несмотря на энергетический брак с коренным жителем этой планеты и то, что мы все официально и по закону считаемся одной семьей, секрет энергий Зоотара и функция нумба до сих пор для меня недоступны, что, разумеется, усиливает мою тревогу по сей день, когда я вижу свою малышку с ее необычным украшением.
Придется просто смириться, ведь Майло пообещал, что никаких энергетических изменений вне Зоотара дочь в себе ощущать не будет.
Самое интересное, что несмотря на слабые визуальные признаки сиглей, гены женщин Сига в дочери тоже довольно сильны.
“Генетическая и энергетическая аномалия,” — сказали найерские медицинские специалисты, изучая ее генетический код.
Когда дочь только родилась и прошла обследование, нам пришлось даже связываться с Советом Предводительниц Сига и консультироваться касательно наличия у Кайи сандоры.
И да, когда-нибудь, если дочь решит принять наследие женщин-воительниц сига, ей предстоит пройти процедуру открытия женского начала.
И это не считая того, что найеры уже определили, что наша кроха — потенциальная искра.
Взрослей медленнее, моя золотая девочка, пожалуйста.
Потому что, чувствую, когда ты станешь старше, нам с твоими папами придется очень нелегко.
— А когда придут папочки и братики?
— Скоро, милая. Скоро они будут дома.
— Скорее уже, я сильно-сильно соскучилась.
— И я соскучилась, Кайя. Я тоже жду, когда они вернутся домой к тебе и ко мне.
***
Приобнимая Кайю, я выглянула на улицу, с интересом наблюдая за тренировкой кадетов на открытом воздухе.
С нашего верхнего жилого яруса, который целиком занимали семейные апартаменты ректора Мэйра, было не разглядеть лиц учащихся, однако я прекрасно знала, что среди них есть юноши и девушки других разумных рас.
Первая найерская космоакадемия успешно прошла все проверки и получила заветную лицензию.
Ее коридоры наполнились уксорцами, инсектоидами, ледяными гигантами дри, зоотарцами, аваларами, даже людьми, икеланцами и верданцами, прилетевшими сюда из далеких галактик Млечный путь и Андромеда, чтобы познать секреты найтрония.
Найера благополучно вступила в Союз Великого Аттракта, открыв свои двери для других разумных обитателей нашей вселенной, которые, пусть и в небольших количествах, но все же прибывают сюда для торговых, научных, туристических и учебных целей, а иногда даже переселяются окончательно, несмотря на суровые погодные условия, снега, ветра, холода и беспощадные “мертвые зимы”.
Местные мужчины стали чаще находить свои искры и строить семьи.
Планета будто бы ожила, а ее жители воспрянули духом, понимая, что им больше не грозит вымирание.
И подобные перемены, разумеется, не могут не радовать нас, тех, кто уже воспринимает Найеру домом.
После переселения сюда четыре цикла назад нам с сыновьями, Майло и дедом поначалу пришлось нелегко.
Мы привыкали к погоде, к холоду, к спокойному и медленному ритму найерской жизни и к особенностям местных обитателей.
Мы заново строили свой быт.