Бомартин энергично закивал.
– В этом-то и вся прелесть. Наполеон хотел только завоевать мир. О том, что он собирался делать с ним потом, он даже не удосужился подумать. Но у нас есть определенные цели. Мы хотим возвысить мир, украсить его. – Он восторженно возвел глаза к потолку.
– Пятьсот тысяч фунтов? – спросил Дэвид.
– Да!
– А какова гарантия оплаты?
Бомартен выглядел изумленным и не скрывал примеси обиды в своем удивлении.
– Но ведь мы не можем подписывать бумаги. Никакого контракта. Это одна из тех вещей, против которых мы выступаем. Вам придется довериться слову Совета Семи.
– Это вряд ли конкретная гарантия.
– Нет. – Бомартен нацарапал номер телефона на своей визитке и протянул ее Дэвиду. – Но я предоставлю вам брошюру с целями нашей организации, а также машинописную копию нашей стратегии, если вы присоединитесь к нам. Пока вы думаете – держите это в секрете, разумеется, и никому не разглашайте – и позвоните по этому номеру, когда решите. Просто назовите свое имя человеку на другом конце провода и скажите «да» или «нет». Через десять дней после того, как вы скажете «да», на ваше имя в Банке Англии будет внесено пятьсот тысяч фунтов золотом, и каждый последующий год – еще пятьсот тысяч золотом. Взамен вам придется отказаться от всей остальной работы и следовать нашим инструкциям – с вашими собственными изменениями и усмотрениями, естественно.
Он пожал Дэвиду руку, нахлобучил шляпу и выскочил так же быстро, как и вошел.
7
– ТЫ БЫЛ великолепен, так мастерски защищая мою честь, – пролепетала миссис Клара Уиджи, которая по понятным причинам известна также была как «Пышечка».
Дэвид, стоя у камина, холодно посмотрел на нее сверху вниз. Нужно было иметь более молодой и менее близорукий глаз, чем у нее, чтобы заметить слабую, но откровенную усмешку на его красивом лице. Он грациозно затянулся сигаретой, проглотил дым и закашлялся. Курение имело для него больше внешнее значение, чем смысл. Он бросил сигарету в камин.
– Иди сюда и сядь рядом со мной, – взмолилась она, крепко вцепившись в подлокотник большого дивана.
Он медленно пересек комнату и неуклюже оперся на спинку, засунув руки в карманы и вытянув ноги в прямую линию, опираясь на пятки.
– Разве ты не хочешь жениться на мне? – повторила она, наверное, в тысячный раз с тех пор, как неделю назад увидела окровавленный, потерявший сознание сгусток, лежащий у ног Дэвида, являвший собой «Булыгу» Гарри Крэнка, английского чемпиона мира.
Дэвид встал. В его положении вряд ли кто решился бы на то, что он сделал. Когда он небрежно нахлобучил шляпу на голову под единственно подходящим углом и вышел за дверь, он выбрасывал десять миллионов фунтов. Но он сделал это без единого слова, не пожелав даже спокойной ночи и уж точно не подумав о своей потере. Он просто вышел, оставив немолодую «Пышечку» кусать свои морщинистые губы и сдерживать слезы, которые угрожали размазать тушь по всему ее пятнистому красному лицу.
Шофер и лакей спали. Дэвид сердито ткнул лакея тростью. Мужчина выскочил из машины, одновременно разбудив водителя, и распахнул перед хозяином дверцу.
Дэвид с отвращением откинулся на спинку сиденья. Клара, конечно, была дурой, но даже при ее колоссальном недостатке ума она должна была понимать, что в ее возрасте, несмотря на косметическую операцию и кремы для заполнения глубоких морщин, она оставалась некрасивой старой каргой. Он презирал себя за то, что вел себя как идиот.
И все же он понимал, что заставило его драться с Гарри Крэнком. У Клары было десять миллионов фунтов, и все они – естественно, вместе с ней – она предложила ему. Десять миллионов фунтов ушли бы на эксперимент Эрла и осталось бы еще уйма денег. Кроме того, он мог зарабатывать еще четверть миллиона или больше в год в течение почти любого количества последующих лет. Это казалось хорошим планом.
И когда похожий на быка «Булыга» Гарри Крэнк, стремясь возвыситься в глазах своей легкомысленной миниатюрной дамочки, нашел взглядом Дэвида и решил подколоть его относительно возможных отношений Клары к нему, Дэвид чувствовал себя совершенно спокойным.
– Я требую извинений, – уверенно сказал он.
– О, ты думаешь, что я собираюсь превратиться в розовый бутон! – ухмыльнулся Булыга, приблизив свою побитую харю к лицу Дэвида.
Дэвид отступил назад и ударил его открытой ладонью. Собравшаяся толпа громко расхохоталась при этом ужасающе звучном событии. Лицо и толстая шея Булыги стали такими же багровыми, как и след, оставленный рукой Дэвида. Он сжал свои огромные кулаки и сделал выпад.