Именно такие работы определяют современную борьбу партии с контр-историками. В отличие от Си Чжунсуня с его убежденностью в том, что историю Коммунистической партии нужно рассказывать, как есть, без изъянов, сын Си извлек еще один урок из битвы своей семьи с прошлым. Его отец был жертвой истории; Си Цзиньпин будет стремиться контролировать ее.
6.
История как миф
Посещение Яньаня сегодня сродни посещению Колониального Вильямсбурга 1 несколько десятилетий назад. Этот музей под открытым небом в американском штате Вирджиния был построен в 1930-х годах на основе нескольких исторических сооружений XVIII века и множества диснеевских переделок - симметричные фасады, пастельные тона и усаженные деревьями улицы символизировали идеалы основания Американской революции. На протяжении десятилетий этот город был обязательным местом посещения для королевских особ, глав государств и местных туристов, жаждущих прикоснуться к патриотической истории. Все изменилось, когда люди начали понимать, что прошлое Уильямсбурга было гораздо более беспорядочным, с экономикой, построенной на работорговле, и эстетикой, которая была более хаотичной, чем то, что было представлено. Несмотря на усилия по созданию более точных впечатлений, посещаемость парка упала в два раза по сравнению с пиковым показателем 1984 года - 1,1 миллиона посетителей в год. К началу 2020-х годов в парке начались увольнения, беспорядок в руководстве и общее ощущение анахронизма.
Но не в Яньане. Город не столько отстроен, сколько переполнен спонсируемой правительством индустрией туризма, направленной на прославление первых дней коммунистической революции. Туристы одеваются в костюмы Красной армии перед рекламными щитами с изображением серпа и молота и посещают пещеры, где жили Мао и высшие руководители. Дети катаются на чучелах лошадей и размахивают муляжами пистолетов. В 2021 году один из крупнейших застройщиков страны, компания Dalian Wanda, открыла тематический парк коммунистической партии с талисманами в костюмах солдат, магазинами с сувенирами и видеоинсталляциями, где дети могут сесть за муляжи тяжелых пулеметов и уничтожить врагов Красной армии на экране.
В шести уездах, входящих в состав Яньаня, власти определили 445 памятных мест и построили тридцать музеев. В 2019 году, последнем году перед тем, как пандемия подавила путешествия, Яньань посетили 40,2 миллиона человек, что способствовало развитию местной индустрии туризма с годовым доходом в 62 миллиарда долларов.
Почти во всех странах есть идеализированные места памяти, но в Китае не хватает критических голосов. Вместо того, чтобы быть оспоренным как национализм, вызванный ностальгией, красный туризм стал общенациональным явлением, с 36 000 революционных мест, которые метастазировали по всей стране. Многие из них небольшие, иногда не больше мемориальной доски в деревне, но 1 600 являются полноценными мемориальными комплексами или музеями. Многие из них чрезвычайно активны: в трети из них каждую неделю проводится более одного масштабного мероприятия или выставки. Партия утверждает, что использует их для проведения кампаний по "патриотическому воспитанию" - по данным правительства, в 2021 году будет проведено более 840 000 мероприятий, в которых примут участие 1,4 миллиона учебных групп.
Красный туризм иногда изображают как китчевую диковинку - посетите пещеру Мао и съешьте булочку на пару! Но это серьезный государственный приоритет, отражающий огромные государственные инвестиции. В основе этого лежит убеждение, что версия истории Коммунистической партии должна быть важна для всех, а не только для высших руководителей, как это делали Мао и Дэн в середине и конце XX века. Вместо этого подобные кампании по индоктринации теперь будут проводиться по всему Китаю. Цель - создать население, которое усвоило бы партийный взгляд на историю, как это делали чиновники в 1940-х годах в Яньане. Иногда государство использует принуждение - особенно в отношении упрямых независимых историков, но в основном эта кампания проникает в головы людей через учебники, алгоритмы социальных сетей и шаблоны повседневной жизни в авторитарном государстве, одержимом идеей контроля над историей.
Еще до прихода к власти в 2012 году Си определил, что история играет центральную роль в долгосрочном выживании партии. В июле 2010 года правительство созвало национальную встречу сотен историков, специализирующихся на современном Китае. Сигнализируя о важности встречи, правительство провело ее в Большом народном зале - сталинском колоссе, возвышающемся над западной стороной площади Тяньаньмэнь. С визитом выступил президент Ху Цзиньтао, но основное слово взял Си, который три года назад был назначен преемником Ху. Он изложил программу из пяти пунктов, в которой рассказал об истории партии, ее "великих победах и блестящих достижениях", а также об "исторической неизбежности" ее прихода к власти. Особенно молодежь, сказал Си, должна ценить великие традиции партии и героизм ее лидеров и "решительно противостоять любым неправильным тенденциям искажать и очернять историю партии".
Си выступал не перед съездом ученых, а перед представителями огромного аппарата государственных писарей, чья работа заключается в написании истории. Размер этой бюрократии трудно определить, но по самым скромным оценкам он исчисляется десятками тысяч. Например, в 2010-х годах одно государственное учреждение, Исследовательское бюро Коммунистической партии, контролировало 2 836 государственных учреждений со штатом в 17 000 человек.
Помимо этого центрального учреждения, существует сложный комплекс провинциальных, уездных и городских архивов, а также тысячи архивных бюро, которые ведут летопись работы государственных предприятий, университетов, религиозных организаций и крупных средств массовой информации. Все они укомплектованы утвержденными партией сотрудниками, возглавляемыми членами Коммунистической партии. Их задача - писать истории, организовывать архивы и вычищать из них секретные материалы, организовывать выставки и помогать издателям писать учебники. Именно представители этих организаций встречались в Пекине в 2010 году и получали указания от Си.
Два года спустя Си появился на другой стороне площади Тяньаньмэнь, чтобы сделать свое первое выступление в качестве генерального секретаря Коммунистической партии, на этот раз в Национальном музее Китая. Как и Большой зал, Национальный музей - это еще одна сталинская громадина 1950-х годов, суровые линии которой задают идеологический тон культурным учреждениям по всей стране. Главная выставка музея - "Путь к омоложению" - рассказывает о том, как китайская коммунистическая партия ведет Китай к национальному спасению. Си посетил выставку в сопровождении шести других членов Постоянного комитета Политбюро, который является влиятельным органом, управляющим Китаем. Там он обнародовал свою самую знаменитую фразу: "Китайская мечта", которую он определил как "великое омоложение китайской нации". По словам Си, эта цель сейчас ближе, чем когда-либо в новейшей истории, потому что нация извлекла уроки из своей истории.
Омоложение Китая может быть достигнуто только с помощью Коммунистической партии Китая, и она должна быть защищена от того, что Си считал своим главным врагом: от собственной неуверенности в себе. На переговорах с высокопоставленными чиновниками в том году Си указал на распад Советского Союза в 1991 году - событие, которое с тех пор преследует китайских лидеров. Для Дэнга за распадом Советского Союза стояла экономика, что подтолкнуло его к началу нового раунда реформ в начале 1990-х годов. Для Си же советская империя пала потому, что никто больше не верил в ее идеологию. Люди начали сомневаться в ее достижениях. Независимые группы, такие как "Мемориал", раскапывали свидетельства сталинских злодеяний, но руководство в Москве не принимало никаких мер. Как сказал Си:
Их идеалы и убеждения колебались ..... В конце концов Горбачеву хватило одного тихого слова, чтобы объявить о роспуске Коммунистической партии Советского Союза, и великой партии не стало ..... В итоге никто не стал настоящим мужчиной, никто не вышел на сопротивление.
Этот посыл стал постоянным рефреном в первое десятилетие пребывания Си у власти. Советский Союз рухнул, потому что его лидеры позволили укорениться альтернативным версиям истории. Более поздние версии этой истории, некоторые из которых написаны в книгах, а другие рассказаны в зловещих видеороликах, возлагают вину на гораздо более раннее время. Вместо Горбачева виноват Хрущев и его кампания по десталинизации в 1950-х годах, которая позволила гнили укорениться. В этом отношении Си и Мао похожи. Мао тоже воспринимал десталинизацию 1950-х годов как фиаско, опасное признание ошибки, которую нельзя было допустить. Для Китая, последней великой коммунистической державы, эта ошибка не должна была повториться.
Первые речи Си были больше похожи на видения, чем на практические программы, однако вскоре им предстояло воплотиться в жизнь. В начале 2013 года стали распространяться сообщения о том, что члены Коммунистической партии Китая должны защищаться от таких пороков, как конституционализм, гражданское общество, свободная пресса, общечеловеческие ценности и "нигилистический" взгляд на историю. Эти запретные темы были обобщены и конкретизированы в правительственном документе под названием "Коммюнике о текущем состоянии идеологической сферы", более известном как документ номер девять. Документ был распространен в середине 2013 года Главным управлением партии, которое является информационным центром для Центрального комитета и Политбюро, разослав инструкции в десятки тысяч партийных отделений по всей стране. В стране, где господствует концепция "документальной политики", этот текст, по сути, имел силу закона. Это означало запрет на подобные темы в СМИ и даже в университетах.